Прежде чем перейти к беседе Тихонова с Юлей и доктором Джексоном, посмотрим, как дела в ангаре, где три транспортника были подготовлены к новому полёту в город. Для нового захода команды сформировали по-новому. Решено было пересмотреть общую тактику с учётом открывшихся особенностей тварей. Так, в команду Злотникова отправили Кольцова, лейтенанта Малену и сержанта Ю Юн Ли. Вообще китайца должны были отправить в третий экипаж, но в последний момент он поменялся с сержантом Хьюстоном – здоровым афроамериканцем. Чернокожий американец объяснил желание поменяться тем, что в третьем экипаже будут те, кого он знает, а как известно, слаженная команда – половина успеха!

Перевёлся Хьюстон в третий экипаж, который возглавил вернувшийся Смирнов, а пилотами стали Вонг и Дельгадо, так как они куда профессиональней того же Кислова. Впрочем, Кислова тоже взяли в третий экипаж: кому-то же надо быть в кресле управления дронами и беспилотниками. Он повздыхал, конечно, второй раз лезть в петлю не хотелось, но делать нечего, пришлось идти. А компанию ему составила, конечно же, Денисова. Складывалось такое ощущение, что у этой женщины шило в одном месте. А напарником Хьюстона, конечно же, выступал тоже известный нам сержант Раймонд Чандлер.

Но третий транспортник тоже не успел вылететь, так как вылет отложили. Сначала умчался куда-то Смирнов, а через пару минут и Вонг с Дельгадо ушли. Оставшийся экипаж сидел и ждал.

– А Смирнов этот, вроде ничего мужчина, из вас получилась бы отличная пара, – наверное, больше от скуки Кислов завёл этот разговор.

– Ну, Семён Аркадьич, ну хоть Вы не надоедайте мне с этим. Мать все уши прожужжала, думала: улечу в другую галактику, так хоть тут в покое оставят... – Катю несколько нервировали эти разговоры про женитьбу и прочее. Она считала, что женитьба всегда успеется, а вот мир повидать, себя реализовать – это да.

– Никто не знает, сколько мы в этой галактике пробудем, да тут ещё и опасности всякие разные.

– Давайте не будем про опасности, тем более сейчас, перед вылетом, – девушка встала и вышла из кабинки с креслом. Настроение было испорчено. «Ну обязательно сейчас нужно было об этом говорить?"

– Пойду пройдусь, – Катя спустилась по лестнице на нижнюю палубу, вышла в грузовой отсек. У рампы стояли два американца и о чём-то тихо переговаривались, она услышала только обрывок разговора:

– Надеюсь личный щит выдержит... Штука всё же мощная.

– Не бойся, этот щит полностью заряжен, из местных кресел вытащил...

– А... Екатерина, решили прогуляться? – Хьюстон заметил вышедшую девушку и улыбнулся по-голливудски.

– Да, скучно что-то... А что это за сумка? – девушка подошла к заднему ряду кресел у рампы.

– Осторожней, это С-4, – предостерёг девушку Чандлер, – мы хотим выманить тварей и взорвать их к чертям.

Он тоже улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы, но Катя почему-то не поверила им, уж больно лживые улыбки получились у американских солдат. Однако Екатерина Павловна решила не заморачиваться пока по этому поводу: мало ли, что там задумали эти военные.

Злата ожидала в ангаре, перепроверяя винтовку, от скуки, конечно же, ибо та была в идеальном состоянии, что и свойственно той элите снайперов, к которой она принадлежала. Позже, когда началось движение, она спохватилась упаковаться. Придя к Злотникову в кабину, она отрапортовала:

– Лейтенант Малена готова! – отдав честь, она встала в отработанную стойку «смирно». Артист не думал, что кто-то ещё кроме него любит эту уставщину, и был немного польщён её дисциплиной.

– Вольно, лейтенант, – простодушно ответил Семён. Оглянувшись на кабину, Злата приоткрыла рот от удивления, и решила добавить:

– Простите, а сколько киловатт это все нагоняет? А то родители ругали, что я люблю яркую ёлку, – Злата понимала, что шутка явно не прокатит, тем более с пилотом. Но Артист был польщён и её готовностью шутить, словно она знала его биографию, в которой значился незаконченный ГИТИС.

– Яркие ёлки на самом деле хорошо. Сейчас к гирляндам делают такие слабые лампочки, что просто ужас! Но у нас здесь энергии гораздо больше, чем у ваших родителей, лейтенант, так что вы можете не беспокоиться, если слишком ярко горит. Я надеюсь, освещение не бьёт вам в глаза?

Злата обратила внимания на простодушие командира и посчитала, что лучшим вариантом остается отшутиться и пойти по своим делам, которых, кстати, у неё особо не было.

– Никак нет, товарищ капитан. Даже напротив, завораживает. Пилоты – те ещё дети, раз любят такие яркие краски. Товарищ капитан, я, конечно, не против остаться здесь и повспоминать детство, но место мне внизу, так что разрешите идти?

– Да, лейтенант, ступайте, – ответил Семён. Когда Владлена удалилась, он задумался над её словами про детей: уж не пытается ли эта милая девочка заиграть с ним? Впрочем, если капитан действительно ей понравился, то это, наверно, было хорошей новостью, и Артист поудобнее улёгся в своём кресле в ожидании вылета. Найдя свободное место, которых было немало, Злата уселась и уложила свою винтовку на соседнее кресло, как свою лучшую подругу. В мыслях был последний взгляд Злотникова:

«Никогда не забуду этих взглядов! Всю жизнь их вижу! Как будто у этих мужиков другого на уме не стоит!? Ах да, стоит у них со-о-овсем другое".

Злата что-то бубнила под нос, откинувшись на спинку сиденья, и, закрыв глаза, представляла родной Днепр. Тем временем Злотникова и вызвали к Тихонову, и что там было, мы уже знаем, поэтому вернёмся к разговору, который ждал Юлю и доктора Джексона.

Андрей Юрьевич увидел Юлю и любезно пригласил её войти. Вонг и Дельгадо к тому времени уже были введены в курс дела, зарегистрированы и отправлены получать свои персональные комплекты. Вместе с Кромверк, разумеется, поэтому, кроме Тихонова, в кабинете был только Смирнов, ожидавший своих подопечных. Юля вошла в кабинет и застыла в нерешительности, глядя на суровое, и в тоже время спокойное лицо полковника. Потом шагнула вперёд и произнесла:

– Игорь Андреевич всё рассказал мне, и я с Вами, но нужно разыскать Анастасию Сергеевну. В создавшемся положении ей может грозить опасность. Поскольку моё состояние и так вызывает у медиков опасение, то никого не удивит, если я попытаюсь её найти, – девушка помедлила, но всё же добавила, – если Вы позволите, Андрей Юрьевич, я сделаю это. Однако я хотела бы знать, что делать, если она окажется в заложниках. Постараться сообщить вам или действовать по ситуации?

Девушка замолчала в ожидании ответа полковника. Полковник осмыслил то, что сказала девчонка, и молвил:

– Благодарю Вас за поддержку, Юлия Викторовна, для меня ценен каждый человек, который готов помочь нам. Но подозреваю, что Игорь Андреевич сказал Вам не всё. Однако прежде чем я скажу Вам то, что он не сказал, я хочу поинтересоваться: а почему Вы решили, что Анастасии Сергеевне угрожает опасность?

Андрей Юрьевич, конечно, смотрел за своими подопечными по мере возможности, однако не был в курсе, что Игорь Андреевич и Анастасия Сергеевна больше, чем партнёры по этой работе, поэтому стремление Юли найти Анастасию Сергеевну сразу вызвало у него вопросы.

Юля сохранила бесстрастность на лице, но тут же выругала себя за неосмотрительность. Ещё не хватало, чтоб Андрей Юрьевич начал подозревать, что Игорь испытывает чувства к Насте! Теперь она лихорадочно соображала, что можно сказать, а что нет. Девушка улыбнулась. Что ж, ради того, чтоб сохранить чужую тайну, выдержать она была в состоянии, а её собственных мыслей никто не мог прочесть, а значит и не мог ощутить её боли, с которой она жила на протяжении нескольких лет. Она расслабилась, открылась чужим чувствам и мыслям. В этот раз это было терпимо. Она ощутила волнение присутствующих, обрывки мыслей о каком-то устройстве Древних, о броне миротворцев. Они боялись, что столь мощное устройство Древних может быть использовано американцами, которые пока что не смогли получить к нему доступ.

И всё же в какой-то момент её собственные чувства чуть не скрыли от неё истину, в которую и поверить-то было сложно. Они были готовы довериться ей – чужаку, о котором почти ничего не знали, потому что сейчас им довериться больше было некому. Девушка вздохнула и, наконец, ответила:

– Потому что она одна из вашей команды, человек, которому вы доверяете. Андрей Юрьевич, мне кажется вы должны помнить принцип «разделяй и властвуй». Сейчас они намерены вас разделить и уничтожить. Возможно, если на задание отправятся американские "друзья", из трёх транспортников вернётся лишь один. Вы хотели предложить мне пройти какую-то регистрацию, которая, по вашему мнению, может дать что-то, фактически занять место человека, который не пришёл, но которого вы знаете гораздо лучше, чем меня. Простите, но я вынуждена сказать "нет". Если бы я пошла на это, то невольно подставила бы Вас, и Вас бы не поняли люди, с которыми Вы пришли, ваши люди. А теперь нужно разыскать Анастасию Сергеевну, время не терпит, – подытожила девушка, не сводя глаз с Тихонова.

Андрей Юрьевич и Олег Яковлевич посмотрели друг на друга, как бы говоря: "Если дело так пойдёт дальше, то нам ничего больше не нужно будет ей рассказывать, она всё может прочитать и сама без наших слов". И, вероятно, и эту мысль тоже прочитает. Во всяком случае, это нужно было иметь в виду на будущее. Уловив эти мысли, девчонка с трудом подавила смешок, вспоминая о том, как в первый раз проявились её силы. Однако версия, изложенная Юлей, всё же не показалась Тихонову убедительной, и, вероятно, она и это могла прочитать в его голове. Конечно, он знал принцип "Разделяй и властвуй", но почему именно Сотникова? Она в данный момент ещё виделась полковнику рядовым членом экспедиции. Как опытный офицер ГРУ, он мог видеть, когда человек вертится вокруг да около, чтобы в чём-то оправдаться или что-то скрыть. Непонятно ему также было, что она имела в виду, говоря о транспортниках? Уже провела свою разведку? Не дают покоя лавры ФСБ и ГРУ?

Если это было так, плюс Юля, похоже, готова была настоять на том, чтобы разыскать Анастасию Сергеевну, независимо от мнения командира на этот счёт, то и Андрей Юрьевич решил не настаивать на том, чтобы сделать Юлю миротворцем. Всё-таки её слова говорили о том, что она ещё не до конца осознала, что последнее слово всегда за командиром, и он не мог быть уверен, что она не станет использовать новые возможности по своему усмотрению, когда сама посчитает нужным, независимо от того, соответствует ли это интересам экспедиции. А исходя из того, что ему рассказала Диана Валентиновна о возможностях миротворца, это слишком опасно. Поэтому пока он передумал насчёт её регистрации и ответил следующим образом:

– Хорошо, Юлия Викторовна, Ваш отказ принят. Однако и я в свою очередь не могу удовлетворить Вашу просьбу, пока Вы не скажете мне, как Вы сами собираетесь не попасть в ловушку, если у Нортона и его людей на счёт Вас совсем иная позиция, которая явно Вам не понравится? И Вам может не помочь даже Ваша легенда, что Анастасия Сергеевна нужна Вам по медицинским вопросам.

Ощутив нерешительность Андрея Юрьевича, девушка поняла, что не ошиблась и несколько насмешливо произнесла:

– Иная позиция, которая не сулит мне ничего хорошего? Охотно верю. Они ведь считают, что действуют во благо человечества.

Говоря это, Юля подавилась смешком, поскольку сидящие перед ней люди оказались настолько слепы, что не видели очевидного, а заодно подумала о том, что со времён коммунизма ничего не изменилось. Люди, как и тогда, оставались лишь винтиками в механизме государственной машины. Что уж тут удивляться, что, поднимаясь по карьерной лестнице, командиры не видели чувств тех, кто оказывался у них в подчинении?

«Матерь Божья», – с горечью и злостью думала девчонка – «в какое бы измерение тебя не занесло, в какой заднице бы не очутился – всё одно тоже! Ничего не меняется!!! На словах пекутся о благе человечества, а конкретные люди им до фени!»

И всё же, не смотря на горечь и злость, девушка сдержанно произнесла:

– Не беспокойтесь, я сумею за себя постоять, – девушка внимательно посмотрела на мужчин, понимая, что это не объяснение, но не желая углубляться и пояснять, – вот видите, вы не можете доверять мне. К Анастасии Сергеевне у вас бы даже такого вопроса не возникло. Она нужна вам.

Андрей Юрьевич, однако, в свою очередь немного усмехнулся после ответа Юли. Начинающий псионик всё же оказался пока не способен превзойти полковника ГРУ, который не обладает способностью телепатии. Возможно, Андрею Юрьевичу просто удалось ввести Юлю в заблуждение, но на этот раз он был уверен, что результат чтения его мыслей ошибочный. И он не стал этого скрывать.

– Ну вот, Юлия Викторовна, похоже, и телепаты иногда ошибаются, – улыбнулся полковник, – хоть вы и ошиблись только насчёт того, что к Анастасии Сергеевне у меня такого вопроса не возникло бы. На самом деле я никого из своих людей не отпустил бы на задание, успех которого кажется мне очень сомнительным, в том числе и Анастасию Сергеевну! И ваш ответ меня не устраивает, к тому же вы, как мне известно, уже ответили что-то подобное подполковнику Громову, когда, вероятно, собирались своими руками вытаскивать экипаж транспортника из-под завалов. Но переспрашивать вас я не буду, и вашу просьбу, раз вы не ответили на вопрос, отклоняю.

В это время в кабинет заглянул доктор Джексон.

– О, доктор Джексон, проходите, – пригласил войти Андрей Юрьевич. Как только Даниель вошёл, Тихонов сразу и воспользовался своими новыми возможностями, и по его мысленному приказу дверь в кабинет оказалась заперта.

– Извините, Юлия Викторовна, но для вашей безопасности вам придётся пока побыть здесь, – добавил Андрей Юрьевич, которого уже не интересовало, что подумает по поводу его решения Юля: приказы начальника, как известно, не обсуждаются, – слушаю вас, доктор Джексон, чем порадуете?

– Эммм. Доктор Соловьёв рассказал мне о том, что происходит, – начал доктор Джексон.

– И что вы об этом думаете, доктор? – осведомился Тихонов.

– Ну, я уже сказал Игорю, что ни разу в своей практике с подобным отношением военных не сталкивался, – пояснил Даниель, – особенно если Нортон готов использовать против вас и итоги нашей с майором миссии, за которую несу ответственность, в первую очередь, я. Поэтому я хотел поделиться своими подозрениями, что Нортон может действовать не по своей инициативе, и за ним может стоять не Пентагон, а агентство информации. Точнее, его преступная часть, которая называет себя "Доверие".

– Вы думаете, дело здесь не в том, что у ваших военных аллергия на нас, Док? – переспросил Смирнов.

– Да, майор, – подтвердил Даниель, – исходя из того, что рассказал мне Игорь, я могу сделать вывод, что они преследуют здесь какие-то свои или чужие интересы, и для того, чтобы добиться своего, у них все средства хороши. Это всегда было отличительной чертой "Доверия", которое было связано с сенатором Кинси. Вы же, наверно, знаете, что они попадали в руки гоаулдов, и те пытались использовать их связи с правительственными кругами, чтобы спровоцировать ядерную войну между нашими странами. Потом в их ряды внедрялся Баал, или его клоны, и они тоже доставили нам немало проблем. В общем, они скорее всего обладают технологиями, которыми можно тайно завербовать в свои ряды даже военных, и никто об этом понятия не будет иметь, пока жертва не начнёт вести себя так, как сейчас ведёт Нортон.

– И как вы с этим боролись? – осведомился Тихонов.

– Обычно нам помогал наш человек в агентстве информации – агент Баррет. Даже когда оставшиеся в живых гоаулды пытались проникнуть на Атлантиду, – ответил Даниель, – но здесь, я полагаю, нам придётся действовать самим, и я готов помогать всем, чем смогу. Но сначала я всё же хотел бы получить доказательства, что Нортон действительно готовит заговор.

Юля невольно вздрогнула, но понимая, что Даниель мог ничего не слышать об исчезновении Анастасии, решила вмешаться в разговор:

– Андрей Юрьевич, доктор Джексон, простите меня, что я вмешиваюсь в ваш разговор, но хотелось бы знать, какие доказательства Вас бы удовлетворили? Мы как раз разговаривали с Андреем Юрьевичем по поводу неожиданного исчезновения Анастасии Сергеевны. У меня есть подозрение, что её исчезновение как раз и связано с тем, что она у них в заложниках. Именно это я и предлагала Андрею Юрьевичу проверить. Для меня попытка удержания заложника достаточное доказательство заговора. Да и проверить это не сложно. Если я вернусь с Анастасией Сергеевной, то мы все вздохнём свободно, но если вы потеряете со мной связь, значит, заговор есть, и действовать придётся незамедлительно.

– Ну, меня удовлетворят любые доказательства, которые будут правдивыми, – так ответил на немного необычный вопрос Юли Даниель, – а кто такая Анастасия Сергеевна?

– Доктор Сотникова, член нашего медицинского штаба, – пояснил Андрей Юрьевич, – дело в том, что мы вызвали её сюда по предложению Игоря Андреевича, однако она почему-то не явилась, и Юлия Викторовна подозревает, что ваши военные взяли её в заложники. При этом что-то мне подсказывает, что о факте её исчезновения Юлии Викторовне сообщил Игорь Андреевич.

– Она не может быть просто занята? – предположил Даниель.

– Может, но от неё и не поступало никаких сообщений на этот счёт. Я думаю, она бы как-то сообщила или сама вышла на связь. Во всяком случае, пока мы размещали ваших инопланетных друзей, она была на связи с медиками, которые работают здесь, а теперь мы не знаем, где она, – ответил Тихонов.

– Тогда я согласен, что это нужно проверить, но не приносить для этого в жертву Юлию Викторовну, – веско молвил доктор Джексон, – может быть, Диана Валентиновна может предложить что-нибудь более безопасное и эффективное? Я вот думаю, что она уже давно начала пользоваться своими новыми возможностями, поскольку кое-какие её способности во время нашей с майором Смирновым миссии меня настолько впечатлили, что я поневоле задавался вопросом, откуда у неё такая подготовка?

– Она с минуты на минуту должна вернуться с Вонгом и Дельгадо, – сказал Андрей Юрьевич, – как только они придут, мы вместе сообразим план разведки.

Юля опустила голову, поскольку не знала, что ей делать. Рассказать полковнику всё, не навредив Игорю и Анастасии, девушка не могла, равно, как и позволить, гражданскому, то бишь Игорю Андреевичу, сунуться в руки матёрых вояк тоже. Ситуация дрянь, и девчонка прекрасно понимала это. Время шло, она слушала, о чём беседуют Тихонов и доктор Джексон, но её мысли текли совсем в другом направлении. Анастасию Сергеевну нужно было разыскать раньше, чем Игорь бросится на её поиски. Только так удастся скрыть всё и не допустить, чтобы кто-то из них погиб. Возможно, Диана Валентиновна могла помочь, но им предстояло ещё её ввести в курс дела. 

Девушка сомневалась, что план удастся разработать в течение нескольких часов. Но по мере того, как она обдумывала ситуацию, она поняла, что здесь нужно было не просто найти женщину и освободить, а освободить женщину и обезвредить заговорщиков. Наконец, в кабинет главврача всея Китежа вошли новоиспечённые Миротворцы – Вонг и Дельгадо, в сопровождении Кромверк. Все трое использовали маскировку, чтобы их костюмы миротворцев выглядели, как обычная одежда.

– А вот и они! А мы только что говорили о вас...

– Надеюсь, что-то хорошее, Андрей Юрьевич? – улыбнулась Кромверк.

– Исключительно, – отвечал полковник, – итак, приступим.

– Привет, ребята! – поприветствовал всех троих доктор Джексон.

– О! Док! Рада вас видеть! – воскликнула Амелия, явно довольная этой встречей. Вонг тоже улыбчиво поприветствовал тех, кого ещё не видел. Все трое с любопытством посмотрели на незнакомую девушку, которая находилась в комнате.

– Ребята, это наша гостья из параллельного мира, по какому-то странному стечению обстоятельств оказавшаяся здесь в первый же день нашей экспедиции, – начал знакомить Тихонов, – и, что удивительно, она из России, её зовут Юлия Викторовна. А это заместитель Игоря Андреевича по гражданской части экспедиции – Диана Валентиновна Кромверк, и пилоты: капитан Чжу Вонг, представляющий Китайскую народную республику, и лейтенант Амелия Дельгадо из США. Как говорится, прошу любить и жаловать. Итак, о чём мы там говорили, доктор Джексон?

– Во-первых, о том, что доктор Сотникова пропала, и Юлия Викторовна уверена, что она в плену у наших военных, – напомнил Даниель.

– Настя? – подняла брови Диана, – вот чёрт...

– Что такое? – осведомился Тихонов.

– Помните, Нортон что-то говорил о слабых местах Громова и Соловьёва? – напомнила Кромверк, – я не успела дослушать, но мне кажется... простите, Андрей Юрьевич, но, возможно, Настя и есть слабое место Игоря Андреевича...

– Вот оно что! – получил, наконец, ответ на свой вопрос полковник, и посмотрел на Юлю, – вы именно это скрываете, Юлия Викторовна?

Как раз в это время Андрей Юрьевич при помощи своих новых наносистем стал получать сигнал от Игоря Андреевича. Соловьёв докладывал обстановку в ангаре, уже посматривая, кто же там его вызывал. Посмотрим и мы, что там происходит в этот момент, и как новоиспечённые миротворцы осваивают свои новые возможности.

Надев костюмы, которые служили формой для Китежан-миротворцев прошлого, новоиспечённые миротворцы начали ощущать зуд в тех местах, где должна была располагаться нейронаноника. Костюм значительно форсировал формирование элементов этого устройства, поэтому затылок и спина вдоль позвоночника жутко зачесались. Зато уже сформированные схемы начали работать и мягко, пока ещё на уровне инстинктов, подсказывать новым операторам принципы работы нового оборудования.

Например, капитан Злотников начал "ощущать" транспортник, в котором находился. Если раньше ему нужно было подумать, чтобы нужная информация отобразилась на голографическом мониторе, либо корабль совершил какой-нибудь манёвр, то сейчас он как бы "знал", что происходит на борту корабля: кто-где находился и чем занимался, хотя видео с камер вроде не получал. Он знал, чем занимается Злата или Ю Юн Ли, знал, что генератор работал исправно, пульсировал, словно сердце, насыщая энергией корабль, и даже мог отдать излишки энергии в его приёмник в костюме через беспроводную энергосеть Туата Де Дананн.

Туата Де Дананн каким-то образом научились передавать энергию на расстояние, не используя дурацких проводов. С помощью специального приёмника костюм и батареи щита можно было подзарядить из подходящих источников, в данном случае из генератора корабля, в том числе и из биогенератора нейронаноники. И Злотников ощущал машину, как часть себя, или он был частью машины.

Моя драм-машина чеканит ритм

Ты слышишь биенье сердец микросхем

Я задаю тебе свой алгоритм нервных систем

Непредсказуемость мне не нужна

Порядок чисел — точный ответ

Ноль, единица, нет или да

Нет

Соловьёв же ничего подобного не ощущал. Находясь в ангаре и сосредоточившись на своей миссии, он ощущал только параметры маскирующего поля. Правда, через некоторое время к этому добавилось ещё и ощущение "включенных", на данный момент, источников: он точно мог определить, какие корабли сейчас были в строю, а какие нет. Но вся эта информация проходила как бы между прочим, словно случайный обрывок мысли, и никак не мешала ему в своём деле.

Сейчас ангар был больше похож на муравейник. Вещей было много, переезд на нижние уровни затянулся. Тем более никто не хотел бросать исследование, а заодно и расчистку ангара. И из-за этой суеты про нарийцев забыли, верней, оставили на время в покое, пока идут интенсивные работы: на все работы людей не хватало.

Маленькому народцу выдали одеяла, воду и кое-какую еду. Они с широко раскрытыми глазами смотрели на ангар, который был для них священным местом, куда разрешалось приходить только шаманам, и возбужденно переговаривались. Свет из ниоткуда, "зелёные человеки", летающие штуки, которые, правда, пока никуда не летели, но вызывали много восторга, но самое главное – тела огромных людей Уриноев. Если обычные "зелёные человеки" выглядели для них странно, страшно и любопытно, но уже, собственно, привычно, то останки Уриноев вообще повергли в шок и трепет.

За маленьким народцем следили всего четыре человека: три бойца и один учёный. Это был седой, но крепко сложенный человек из американской части экспедиции. На нём была простая форма наподобие той, что носили люди на Атлантиде, а из вещей только планшет. Соловьёв мог даже припомнить имя этого учёного – доктор Джек Стивенсон, получивший докторскую степень по зоологии, но перед вступлением в проект ЗВ активно занимался криптозоологией, пытаясь доказать внеземное происхождение некоторых земных животных, а также доказать существование мифических существ. Многие из его открытий так или иначе действительно оказались правдой, хоть над ним и потешалась большая часть учёного мира, как, впрочем, и над доктором Джексоном в своё время.

Джек был абсолютным патриотом Соединённых Штатов Америки и не скрывал этого. Бывало, если речь заходила о мировой политике, где оппоненты обвиняли США в геополитических аппетитах, Стивенсон спорил вплоть до применения кулаков, из-за чего китайская и русская часть экспедиции, а они были в большинстве, сторонилась его, в шутку называя "Джек железный кулак". Стивенсон явно кого-то ждал, поглядывая на часы.

Итак, Игорь Андреевич доложил, что в стане нарийцев ничего экстраординарного не происходит: они только с изумлением рассматривают окружающую обстановку, кушают и пьют, ничего опасного не видно. Анастасии Сергеевны там, увы, нет. А вызывал его, судя по всему, именно Стивенсон. Игорь Андреевич спрашивал, как ему поступить? Наниты и импланты Соловьёва уже подсказали ему, что если его сообщения адресованы только Тихонову, то и получит их только полковник, и Игорь Андреевич этой вариативностью связи сразу и воспользовался, поэтому сообщения получил только Андрей Юрьевич. Вернёмся же в кабинет главврача.

– Андрей Юрьевич, с моей стороны было бы бесчестно разглашать то, что я узнала, благодаря обретённым способностям, – опустив голову, ответила Юля, которая сейчас больше напоминала нашкодившую школьницу, – но раз уж Вам всё равно всё стало известно, то самое время обратиться к Вам с просьбой: я прошу не относиться к Игорю Андреевичу и Анастасии Сергеевне, как к военным, ведь всё-таки они гражданские. Я прекрасно понимаю, что мы находимся у чёрта на куличках, что ради их безопасности Вы требуете от них безоговорочного подчинения приказам, но поймите, даже здесь они остаются гражданскими. Не требуйте от них большего. Сейчас ради Анастасии Сергеевны должны рисковать мы, военные, хотя я знаю, что Игорь Андреевич сделает всё, чтобы её защитить.

Девушка замолчала и некоторое время задумчиво разглядывала носки собственных ботинок, понимая, что лёгких путей нет, и если не выиграть время, то столкновения, которое повлечёт за собой жертвы, просто не избежать, а потом добавила:

– Я долго думала над тем, что можно сделать и, признаюсь, выхода не нашла. При любом повороте дело может закончится столкновением. Будут жертвы, а мне этого совсем не хотелось бы. Хотя один вариант всё же есть. Не гарантия, что вы избежите столкновения, но у вас будет время подготовиться к ответу. Если они ещё ничего не знают о том, что вы уже подозреваете их, да и сами не подозревают Диану Валентиновну, то можно попытаться выиграть время, а заодно выяснить, что с Анастасией Сергеевной, и, возможно, даже вытащить её. Достаточно просто сделать вид, что вы идёте на уступки им. Сейчас я стала камнем преткновения, и если представить всё так, что вы готовы передать учёным меня, то возможно удастся выиграть столь необходимое время и даже освободить Анастасию Сергеевну. Тогда Игорю Андреевичу не придётся искать её, рискуя нарваться на бравых американских ребят.

Сказав это, девушка замолчала, ожидая ответа Тихонова. Находившиеся в комнате очень внимательно выслушали Юлю и посмотрели на начальника. Андрей Юрьевич некоторое время смотрел в стол, обдумывая также и то, что сообщил Игорь Андреевич, и, наконец, ответил:

– Я понимаю Вас, Юлия Викторовна. Смею заверить, что я и не отношусь к Игорю Андреевичу и Анастасии Сергеевне, как в военным, Вы можете не беспокоиться на этот счёт. Однако мне кажется, что Вы немного недооцениваете Игоря Андреевича. Во всяком случае сейчас он не рванулся вытаскивать свою девушку. Он только что доложил мне, что происходит в ангаре и спрашивает, как ему поступить. Анастасию Сергеевну, к слову, он там не нашёл.

– Как доложил? – не понял Даниель.

– Ну, дело в том, что мы уже зарегистрировались в качестве миротворцев, доктор Джексон. Те наносистемы, которыми мы теперь обладаем, позволяют нам связываться друг с другом без всяких раций, – пояснил Тихонов, – думаю, вы с подобным сталкивались.

– Наниты? – догадался Даниель.

– Да, что-то в таком духе, – согласился Андрей Юрьевич.

– Вау, – невольно вырвалось у доктора Джексона, – ну, теперь мне понятно, откуда у Дианы Валентиновны взялись такие способности. А что же вам сообщил Игорь?

– Он говорит, что с нарийцами в ангаре всё в порядке, а звал его зоолог из вашей части экспедиции по имени Джек Стивенсон, известный своим патриотизмом к вашей стране. Но Игорь Андреевич пока под маскировкой, и ещё не знает, что Стивенсон хочет ему сказать. Наверно, всё же придётся выслушать его, раз там не видно признаков засады.

– Как раз проверим, является ли он частью плана по дискредитации Игоря Андреевича, – заметила Кромверк, обратившая для себя внимание на пункт об абсолютном американском патриотизме Стивенсона. Тихонов послал Соловьёву ответ: выслушать Стивенсона, но не подавать вида, что Игорь Андреевич уже миротворец. И получил одобрительный ответ. А Андрей Юрьевич продолжил импровизированное совещание.

– Итак, присаживайтесь, мои дорогие, – предложил Тихонов сесть в стоявшие в комнате кресла тем, кто стоял, – пока Игорь Андреевич проверяет Стивенсона, давайте ещё раз всё обдумаем, прежде чем куда-то отправлять Юлию Викторовну. Что мы имеем на данный момент?

– Имеем только факт исчезновения Сотниковой, и то, что она слабое место Соловьёва, – оценил обстановку Смирнов, полулёжа в кресле.

– Совершенно верно, Олег Яковлевич, – согласился Тихонов, – мы не знаем, где она, и можем только подозревать, что она в плену у людей Нортона. А если это так, то тот, кто пойдёт её искать, может сам оказаться в плену, не так ли?

– Если у него не будет хотя бы маскировки, то да, – подтвердила Кромверк.

– Вот поэтому я и думаю, что если и пробовать выяснить, где Анастасия Сергеевна, то это должен сделать кто-то из тех, кто уже получил амуницию миротворца, – заключил Андрей Юрьевич.

– А у меня, если Диана Валентиновна может уже сейчас представить убедительную доказательную базу, что Нортон готовит заговор, уже не останется сомнений, что исчезновение Сотниковой связано с этим, – молвил доктор Джексон, переводя взгляд на Кромверк, – у вас же имеются доказательства ваших слов?

– Вы, доктор Джексон, и лейтенант Айвен Эттвуд, участвовали в спасательной операции на рухнувшем корабле, – девушка села на одно из свободных кресел, – и, конечно же, помните тот дрон, "кино", что я давала, для разведки.

Девушка извлекла из специальной сумки шарообразный дрон. Он действительно чем-то был похож на "кино", которые были обнаружены на "Судьбе" командой полковника Янга. Шар взлетел и подлетел к центру стола, за которым все сидели. Вонг и Дельгадо извлекли свои дроны и с интересом стали их рассматривать. Дрон, что принадлежал Кромверк, развернул голограмму рухнувшего корабля, на котором не так давно побывала команда Смирнова. Шар оказался в центре изображения, и его не было видно, зато качество голограммы было настолько хорошим, что создавалось впечатление, будто это не объёмное изображение, а физическая моделька, очень натурально сделанная.

– И я совершала ошибку, – продолжала Диана, – я дала Эттвуду доступ к системам управления дрона через его планшет. Я бы могла управлять им и сама, но это вызвало бы определенные подозрения. Но, как результат, в конечном итоге, подозрения вызвали именно доступ к управлению дроном. Эттвуд был свидетелем моей регистрации, но тогда, по-видимому, он ещё не осознал этого или не понял, что произошло. А когда в его руки попал дрон, и он смог покопаться в его памяти и программных настройках, пусть и недолго, он окончательно убедился, что я получила нейронанонику и костюм. Он перенёс на свой планшет часть данных с дрона. Это моё упущение. Я заметила это слишком поздно. Затем, как только мы приземлились, он вышел на связь с полковником Нортоном и тут же отправился к нему. Я под маскировкой отправилась за ним, до рубки управления городом, где стала свидетелем интересного разговора.

Голограмма корабля превратилась в миниатюрную копию полковника Нортона, такую же чёткую и хорошо проработанную. Кромверк ещё раз продемонстрировала сделанную ей запись.

– После этого мне пришлось уйти. Полковник приказал закрыть башню. Останься я там, оказалась бы в ловушке. И вот сейчас, в данный момент времени, Эттвуд пытается получить доступ к регистрации Миротворцев из башни.

Теперь дрон как раз и показывал, что кто-то с терминала башни пытается получить доступ. В принципе, теперь это могли чувствовали и все, кто обладал нейронаноникой. По крайней мере, Дельгадо сосредоточенно кивнула, явно соглашаясь с Кромверк.

– Вы, доктор, – Кромверк отключала голограмму и вернула дрон себе в руку, – можете, конечно, задаться вопросом: уж не подделка ли это? Но запертая башня, попытки взлома системы и непонятная ситуация с Сотниковой говорят в пользу моих доводов.

Юлия, в это время, могла почувствовать, используя свои экстрасенсорные способности, абсолютную уверенность Кромверк в своих словах, и никакого волнения или скрытности. Ну, а поверхностные мысли отражали лишь то, что хотела сказать девушка. Всё это время Юля была погружена в себя, хотя чувства окружающих её людей ощущала отчётливо. Диана даже не думала что-то скрывать. Когда Кромверк закончила, Юля тут же воспользовалась ситуацией, чтоб вставить словечко, искренне сожалея, что могла прочесть лишь мысли Дианы Валентиновны, но не тех, кто был на записи:

– Не знаю, имеет ли для Вас значение моё мнение, но я чувствую, что Диана Валентиновна не лжёт. В её мыслях сквозит лишь то, что она сейчас рассказала. Хотя мы имеем шанс спровоцировать на откровенность мистера Стивенсона, в особенности, если Игорь Андреевич пообещает ему столь жирную наживку, как я. Пожалуй, мне и самой интересно узнать, как далеко они готовы зайти.

Девушка скрестила руки на груди и стала ждать ответа Тихонова и остальных присутствующих. Амелия тоже подтвердила слова Кромверк:

– Диана права, Док. Рубку управления городом кто-то запер. Думаю, это может подтвердить каждый из нас, кроме вас и Юли. И идут попытки взлома системы.

– А вот и Игорь Андреевич докладывает мне, чего от него хочет Стивенсон, – вставил слово Андрей Юрьевич, – он предлагает ему возглавить экспедицию, потому что Игорь Андреевич гражданский, и на стороне Стивенсона какие-то военные. Там также появился Миф, неизвестно зачем, и Стивенсон сказал, что он в этом деле участвовать не будет.

– Ну вот вам и ещё одно доказательство заговора, – заметил Смирнов, – по крайней мере, желания отстранить вас от командования.

– Что скажете, доктор Джексон? – осведомился Тихонов, заметив, что Даниель уткнул лицо в ладони.

– Хочется верить, что О'Нилл и Картер не имеют к этому отношения, – сердито сдвинув брови, ответил Даниель, очнувшись от смятения, в которое впал, когда стало ясно, что Кромверк не врёт, – иначе я не знаю, что сделаю с ними, когда доберусь до них... с удовольствием бы сейчас выбил из Нортона, кто его послал и зачем... вы же знаете, сколько сил я в своё время потратил на переговоры между вашей и нашей стороной, и устал от отсутствия желания договариваться не меньше, чем на переговорах с инопланетными расами и народами.

– Я понимаю вас, доктор Джексон, но давайте пока не будем давать волю эмоциям, – предложил Андрей Юрьевич, – Юлия Викторовна предложила сделать вид, что мы готовы пойти на уступки. Думаю, как раз сейчас Игорь Андреевич может использовать это предложение, чтобы узнать подробнее, каков их план. Как вы смотрите на это?

– Поддерживаю, – ответил Даниель. Кромверк, Смирнов, Вонг и Дельгадо тоже согласились. Андрей Юрьевич посмотрел на Юлю.

– Согласна, – кивнула девушка и мгновенно ощутила горечь, боль одного из присутствующих. Кто бы это ни был, он чувствовал, что его предали. Лишь встретившись на мгновение взглядом с Даниелем, девушка поняла, чью боль она ощутила. Нервы не выдержали. Она встала и, подойдя к Джексону, положила руку на ему плечо.

– Не торопитесь делать поспешные выводы. Возможно, есть те, кто желает отстранить ваших друзей от проекта. В этом случае они могут сделать всё возможное, чтоб Вы им перестали доверять. Сейчас нет доказательств ни в ту, ни в другую сторону, но мне самой интересно, что эти ребятки замышляют. Но я готова попытаться выяснить, – девушка заговорщически подмигнула учёному.

– Спасибо, Юлия Викторовна, – поблагодарил Даниель. Тихонов в это время отправил Соловьёву совет сделать вид, что поддерживает предложение Стивенсона, и попытаться узнать, что заговорщики намерены делать.

– По сути, я почти ничем не рискую, – продолжала Юля, – поскольку почти ничего не знаю ни о проекте, ни об исследованиях, которые велись, а то, что знаю, связано лишь с другой реальностью. Чёрт возьми, даже если я попаду к ним в руки, вряд ли они решаться меня препарировать, как лягушку, а значит, вы выиграете время! Веществ, которыми меня пичкали на базе в горе, у них тоже нет, так что останутся лишь седативные средства. Вы спрашивали меня о средствах защиты? Поверьте, мне тоже есть, чем удивить их.

Девушка сосредоточилась, взывая к жизни огонь, она ускоряла движение молекул, создавая небольшую кислородную сферу, а потом попросту подожгла её.

– Как видите, агнцем на заклание я к ним точно не пойду, – когда Юля продемонстрировала свои возможности порождать огонь, словно фокусник в цирке, Андрей Юрьевич сказал:

– Ну что ж, это всё впечатляет, но давайте всё же дождёмся, что узнает Игорь Андреевич. Было бы, кстати, хорошо, если бы он сделал нам что-то вроде прямой трансляции своего разговора.

Вернёмся снова в ангар и посмотрим, какие действия предпринял Игорь Андреевич, и каким образом в дело вмешался Миф. Пока в медицинском отсеке продолжался сей военный совет, если его можно было так назвать, Игорь Андреевич, получив распоряжение Тихонова, тихонько удалился подальше от всех, спрятавшись за кораблями там, где никто его не мог видеть, снял маскировку, приняв свой обычный облик, спрятал плазменный пистолет и попросил Учибу и его помощника спрыгнуть со спины. А потом спокойно отправился с ними обратно в расположение нарийцев, как будто бы только что появился в ангаре. Шамана и его помощника Игорь отправил пока к своим собратьям, а сам двинулся к тем, кто присматривал за человечками.

Миф в это время решил вздремнуть в разбитом во время древнего боя Прыгуне, мечтая о коврике, который привёз с собой, но оставил где-то у врат, как и сумку с вещами. Кира от скуки перепроверяла системы. Очередь дошла и до систем обнаружения, она понимала, что может раскрыть спящего красавца, но и сама себя убеждала, что он поступил неправильно, а проверить наверняка можно было, лишь включив их. Детектор маскировки использовал специальные волны, которые были рассчитаны на пометку любых объектов, и работал даже сквозь преграды, тем самым создавая специфическую четвёртую реальность, в которой оператор через визор сможет видеть скрытое. Активировав детектор, Кира увидела то, чего здесь давно не видели: сигнатуру миротворца. Кира посчитала это чуть опасным, так как слышала, что с нейронаноникой мудрила какая-то девушка, и странные о ней отзывы, а потому она перешла в режим скрытия своего присутствия, а также костюма и оператора.

– Мииииф, Миф! Миф, Миф, миф, миф, миф, миф... – въедливым голосом начала будить парня девушка.

– Да что тебе? Просил же не трогать меня, хотя бы пять минут, – пробурчал сонный, но уже приходящий в себя Миф.

– Я тут системы проверяла, дошла до детектора маскировки, в общем, тут у нас миротворцы появились. Возможно, ваша Кромверк. Думаю, начальству будет интересно.

– Яррррль. Ладно, идём, – ответил Миф. Парень под маскировкой, всё также тихо и без шума выбрался и двинулся к цели, в то время как Кира заботилась о скрытности. Миф проследил за целью, которая явно интересовалась нарийцами, потом пошла за транспортник, следопыт отправился за ней. Оказалось, что это некто иной, как Соловьёв. Как объяснила Кира, он уже точно имеет амуницию миротворцев, и сейчас он делает фальш своей одежды. Но зачем? Что происходит? Что это за клоунада? Как Кира сообщала, в сети уже есть достаточно много Миротворцев, хотя доступ к регистрации был заблокирован. Всё это казалось слишком подозрительно.

Миф проследил за Соловьёвым, он начал разговаривать с американцем, который явно следил за нарийцами. "Да что тут происходит?" – не понимал парень. Миф вышел из маскировки рядом с Игорем, и, как ни в чём не бывало, рассматривал нарийцев.

– Вы не меня ждёте, господин Стивенсон? – обратился к учёному Игорь Андреевич, стараясь выглядеть спокойнее и не подавать вида, что весьма недоверчиво ждёт, что Джек хотел сказать ему.

– Итак, здравствуйте, – Соловьёв в это же время услышал милый и звонкий женский голосок, – а теперь ответьте на малый вопрос: когда это вы стали миротворцем?

Девушка явно была серьёзно настроена, так как тоже не понимала, зачем было устраивать спектакль при Мифе? Идущий неизвестно откуда женский голос Игорь Андреевич услышал прежде, чем Стивенсон ответил ему. Сначала он не понял, кто к нему обращается, но наниты подсказали, что обращение идёт по закрытому каналу связи миротворцев, то есть это кто-то, кто имеет к нему доступ. Игорь быстренько ответил неизвестной девушке:

– Здравствуйте! А, может быть, вы сначала представитесь, а то я не узнаю вас? И коли вы друг, а не враг, мне бы не помешала ваша помощь, чтобы записать мою беседу с человеком, который ждал меня. А я отвечу на ваш вопрос.

– А вот и Вы. Пунктуальны, как всегда, – ответил тем временем Стивенсон, и слово "пунктуальны" было сказано с некоторым сарказмом, – у меня есть срочный разговор к Вам, желательно без лишних ушей.

Стивенсон сделал пару шагов в сторону, чтобы солдаты, охраняющие нарийцев, не могли услышать их разговор. Игорь принял предложение Стивенсона поговорить отдельно от солдат, и тоже отошёл с Джеком в сторонку.

– Перейду сразу к делу, так как времени очень мало. Я представляю некоторые силы в нашей экспедиции, которые заинтересованы в том, чтобы во главе нашей экспедиции стоял гражданский дипломат или ученый, тот, кто решал бы насущные вопросы не с позиции силы или силового решения вопроса, а при помощи дипломатии. И Вы, доктор Соловьёв, один из кандидатов в лидеры экспедиции. Вы можете стать нашим... хм... нашей Элизабет Вейр... Мы, правда, сомневаемся, что Тихонов и его кровавый КГБ-шник Громов сами сложат с себя все полномочия, но мы не одни. У нас есть поддержка среди военных. Что скажете?

Последние слова Стивенсон проговорил скороговоркой, уставившись на внезапно появившегося солдата в хайтек-броне.

– И, конечно же, при нашей власти не будет праздношатающихся солдат в супер-броне!

В словах Стивенсона сразу угадывалось намерение сместить Тихонова и Громова, значит, Соловьёв не ошибся: он один из тех, кто готовит заговор, только пытается представить это, как желание поставить во главе экспедиции гражданского. На деле, конечно, Игорю льстила перспектива стать кем-то вроде Элизабет Вейр, однако он не имел ни малейших сомнений в компетентности Тихонова и Громова. Ну а из его реплики насчёт Мифа, который немного некстати для Игоря возник прямо здесь, Соловьёв понял, что Миф тоже в сферу интересов Нортона не входит.

Соловьёв сделал вид, что задумался над предложением Стивенсона, и в это время быстренько переслал Тихонову то, что сказал Джек. В это же время и Кира по своему каналу отвечала Соловьёву, чего Стивенсон, разумеется, не слышал:

– Я вижу, вы не отличаетесь той же сообразительностью, что и Миф. Во-первых, я первая задала вопрос. Во-вторых, незнакомую персону просить о таком одолжении крайне опасно, – Кира пыталась быть крайне убедительной и осторожной. Обратившись к Мифу, когда тот надумал снимать шлем, Кира попросила его положить шлем лицом к Соловьёву и его собеседнику, и добавила Игорю Андреевичу:

– Я Кира, Китежанка. И напоминаю, что я в костюме у Мифа.

Ответ хоть и был в чём-то правильным, но всё же показался Соловьёву не очень-то вежливым. По всей видимости, у Китежан либо вообще не принято представляться, либо она уже чему-то научилась у того, с кем работает в данный момент.

– Извините, уважаемая Кира, но то, что Вы первая задали вопрос, не означает, что сначала я должен ответить на него, а потом уже Вы подумаете, представляться или нет, – ответил Соловьёв по тому же каналу, – и если Вы знаете, что опасно незнакомую персону просить о таком одолжении, то Вы тоже могли бы сообразить, что я не стал бы так сразу отвечать на подобные вопросы тому, чей голос вообще-то в первый раз слышу. Я ведь не знаю, не находитесь ли Вы на стороне тех, кто пытается захватить управление городом в свои руки, и я хочу выяснить, на что они готовы пойти, чтобы добиться своего... и, кажется, человек, с которым я разговариваю – один из них...

Вслух же Игорь отвечал Джеку:

– Совершенно с вами согласен, мистер Стивенсон, – Игорь для верности кивнул головой, – я всегда считал, что все вопросы необходимо решать при помощи дипломатии, как это делает доктор Джексон. Но какие же у вас претензии к Тихонову и Громову? Может, вы знаете то, чего не знаю я?

– У полковника явно недостаёт опыта, – отвечал Джек, – одно дело – управлять казармой, и совсем другое – межвидовой дипломатией! Вспомните начальника экспедиции на Атлантиду, полковника Маршалла Самнера, из-за которого фактически началась война с Рейфами. Подумайте: то, что начинают военные, приходится потом заканчивать учёным и дипломатам! Я уж не говорю о дисциплине в войсках в целом! Мы находимся в другой галактике, нас окружают льды, смертоносные ловушки и инопланетные угрозы.

Стивенсон махнул в сторону ворот в пригород:

– Вон монстры в двух шагах от нас, а им все хиханьки, да хаханьки. Я не удивляюсь, если они там сейчас играются, как дети малые, с чем-нибудь опасным, – махнул Джек рукой в сторону кораблей, готовых к старту, – гранатой, например! Что касается Громова – всем известно, что он настоящий, кровавый КГБ-шник! Он готов репрессировать любого из нас, учёных! Он едва не репрессировал блестящего ученого – Вадима Желтова! Он набросился на него, угрожал ему при свидетелях! Друзья Вадима готовы подтвердить все мои слова относительно Громова!

– А что же за военные на вашей стороне, вы же сказали, что не доверяете силовикам? – осведомился Игорь.

– Да, я не доверяю силовикам. Но среди них есть те, что разделяют эту же точку зрения и готовы нам помочь. При условии, что и вы к этому готовы... Вы готовы?

Миф в это время присел на корточки и дружелюбно помахал рукой одному нарийцу, судя по всему, мужу той, что держала ребёнка. Вспомнив о шлеме, он аккуратно снял его. И вспомнил, как его учил отец знакомиться с другими расами:

– Сынок, слушай внимательно, расы бывают разные, абсолютно... И когда вы первый раз друг друга видите, никогда не подавай знаков агрессии, не уподобляйся Гоаулдам. Расположи его к себе, если он напуган, будь наравне с ним, так вы быстро сможете стать ближе... – воспоминания, такие воспоминания, его голос, голос отца словно звучал для него. У Мифа протянулась улыбка, не та, голливудская, а добродушная. Миф выполнил просьбу Киры и положил шлем рядом, чтобы тот смотрел в сторону Соловьёва с американцем, и позвал рукой к себе коротышку.

Нарийцы уже свыклись с высокими людьми. Они перестали боятся, но не перестали удивляться. Воин в волшебных доспехах хоть и отличался от воинов в зелёных, но все же был одним из потомков Учителей. Поэтому несколько взрослых нарийцев медленно, но всё же пошли к Мифу, восхищённо смотря на человека, что-то по-своему говоря. Вслед за взрослым пошли и детишки всех возрастов. Они были самыми любопытными, и страх им был неведом. А мамаши не препятствовали. Дети обогнали взрослых, те было начали им что-то кричать, но они уже не слушали, облепив Мифа со всех сторон. Они трогали броню война, тянули к нему свои маленькие ручки. Стивенсона всё это не очень интересовало, он был занят разговором с Соловьёвым, стоя поодаль.

Игорь Андреевич с пристрастием слушал Стивенсона, ловя каждое его слово. Всё же тень заговора в его словах просматривалась довольно ясно, поскольку не покидало ощущение, что логика у Джека хромает. Например, Игорь Андреевич был уверен, что у него самого опыта не больше, чем у Тихонова, поскольку он не работал ни при базе Звёздных врат, ни при Атлантиде. В чём его отличие от полковника? Непонятно... следовательно, дело может быть в том, что на Соловьёва будет легче давить, особенно если эти американцы пронюхали о его симпатии к Насте.

Кстати, как они узнали об их отношениях, у Игоря тоже появились некоторые подозрения на основе услышанного. Если на Громова написал кляузу некто иной, как Желтов, и он теперь на стороне американцев, то он же мог подсказать им и способ надавить на Соловьёва. Про веселья в войсках Игорю Андреевичу ничего не было известно, однако, если это и имело место, то, по мнению Соловьёва, никак не отражалось на их профессионализме. Осталось только выяснить, кто ещё входит в заговор, кроме Нортона и его людей, Стивенсона и Желтова с его приятелями, и что они намерены делать.

– И те, кто разделяет эту точку зрения, конечно же, представляют вашу страну? – как бы из праздного любопытства уточнил Игорь, – и почему вы сказали, что они готовы помочь, если я готов к этому? Хотите сказать, что они не помогут, если я не готов?

– Они готовы помочь тому, кто готов повести всех нас. Вас уважают, все русские пойдут за вами. Да, возможно, у вас так же недостаёт опыта, как и у Тихонова, но ваш друг, доктор Джексон, этот опыт имеет! Вам никогда не говорили, что вы очень похожи? Прям как разлучённые братья. Но, боюсь, за Джексоном, несмотря на его авторитет и опыт мало кто пойдёт, а за вами пойдут многие. Но если вы всё же не готовы, или боитесь ответственности, то мы, в частности я, Вадим и доктор Джексон, поможем вам в любых начинаниях! – объяснял Джек.

Андрей Юрьевич, к слову, не просто бросил слова о прямом эфире в пустоту, а передал своё пожелание Игорю Андреевичу. Полковнику наномашины подсказали, что дроны миротворцев могут транслировать запись друг другу в прямом эфире, и даже лучше, чем это делают шары дальней видеосвязи гоаулдов. Игорю Андреевичу же подсказали, что ему необязательно самому брать шарик руками и запускать в воздух – это можно сделать и мысленной командой, а замаскировать прямо на поясе, и дрон спокойно вылетит невидимым из голограммы одежды. Во время объяснения претензий Стивенсона к Громову и Тихонову дрон незаметно для Джека отделился от пояса Соловьёва и по команде Игоря Андреевича начал передавать данные на дрон Дианы. Шар-приёмник вернулся к центру стола и спроецировал изображение из ангара. Центром композиции был Стивенсон, и трансляция началась как раз на том моменте, как Стивенсон перешёл к Громову.

В прямом эфире можно было увидеть и нарийцев, располагавшихся поодаль. Миф встретил коротышек так же тепло, хоть для него подобная раса была крайне непривычна.

"Пап, ты умер 13 лет назад, а учишь по сей день", – подумал парень, когда маленькие товарищи его окружили. Но только теперь он понял, что сам не знал, зачем он их позвал, уж точно забыв о слежке, но именно то, что он забыл, ему и напомнило. Не зная, что делать, он решил то ли позвать на помощь, то ли позвать для перевода, так как их трепет был вовсе непонятным.

– Ииигоооръ? – посмотрев на Соловьёва, со смешком выдавил из себя Миф, дабы тот посмотрел на действо. Игорь Андреевич услышал зов Мифа и посмотрел в его сторону, сразу улыбнулся, увидев, с каким интересом дети нарийцев рассматривают его. При этом он получил сообщение от Тихонова прикинуться, что готов принять предложение, и попробовать выяснить, что заговорщики намерены делать.

– Я скоро подойду, – одобрительно махнул рукой Соловьёв, и снова обратился к Стивенсону, – итак, Джек. Меня заинтересовало ваше предложение. Что же вы намерены делать, и терпит ли это до конца обследования других секторов города, на которое мы сейчас собирались?

К слову, Игорь Андреевич заметил, что Стивенсон словно тоже стал телепатом, поскольку Соловьёв не сказал вслух, что у него опыта не больше, чем у Тихонова, но Джек как-то сам догадался об этом. Доктор Джексон тем временем, созерцая трансляцию с другой палубы, обратил внимание на слова Стивенсона о Громове, и спросил:

– Вам что-нибудь об этом известно, сэр?

– Я только слышал, что господин Желтов не очень-то готов был следовать дисциплине, поэтому Громов предложил ему вернуться домой, если его это не устраивает. Видимо, Желтов как раз и относится к тем, кто не любит подчиняться военным. Больше мне ничего не известно, – ответил Андрей Юрьевич.

– А я могу засвидетельствовать, что гражданской частью экспедиции занимается Игорь Андреевич, а не Громов, – вставила слово Диана, – или я, как его заместитель. Если подобное и было, то только если Желтов сделал или сказал что-то, что заставило Громова поставить его на место, да и то Константину Николаевичу, как по мне, достаточно одного взгляда, чтобы решить проблему. Поэтому, если речь идёт о насилии против Желтова, это больше похоже на часть плана заговорщиков.

– То, что у нас и практиковалось в те годы, за которые нас осуждает ваша цивилизация, доктор Джексон, – напомнил Андрей Юрьевич, – ложные показания, по котором человека можно обвинить, в чём угодно, со всеми вытекающими последствиями.

– Может и так, сэр, – согласился Даниель, – но само по себе желание поставить во главе экспедиции гражданского для меня не в новинку. Мне известно, что на "Судьбе" тоже была попытка забрать у военных командование и передать его гражданским. Хотя это всё затеял доктор Раш, который по своим личным убеждениям считает, что полковник Янг не подходит на пост командира...

– Вот, видите, доктор Джексон, не всегда желание отстранить военных вызвано объективными обстоятельствами, а не чьей-то грязной политической игрой, – отметил Тихонов, – ладно, давайте послушаем, что они намерены делать.

Участники брифинга вновь сосредоточили внимание на изображении, где Стивенсон отвечал на вопрос, что заговорщики намерены делать:

– Действовать нужно быстро и незамедлительно! Пока вы не отправились в другие сектора города, за новыми нарийцами, нужно наведаться к Тихонову и заявить о своих правах! Взять руководство в свои руки, сейчас самый подходящий для этого момент!

– Просто заявить Тихонову о своих правах? – не сдержал удивления Соловьёв, – ну, хорошо, давайте я схожу к Тихонову. Только сначала посмотрю, чего там хочет Миф...