Джек О’Нилл вздохнул и шлепнулся на диван. Это был день, который он просто хотел забыть.
Джаффа. Она превратила его в джаффа. В нем прямо сейчас мог быть один из этих червяков, ползающих внутри его кишок. Если бы Картер, Фрейзер и Тилк... он даже не хотел думать об этом.
Отвинтив крышку с пива, он бросил ее в направлении кофейного столика. Сделал большой глоток кислой жидкости и почувствовал, как тепло распространяется вниз по животу. У него был единственный план на сегодняшний вечер - и заключался он в том, чтобы напиться.
Джек закрыл глаза, и запрокинул голову на потертый диван. Внезапно дверной звонок испустил трель. Он простонал, когда тот снова зазвонил. Только один человек умел выводить звонком подобного рода рулады. Выругавшись, он встал. Ему не хотел иметь дело с Дэниелем Джексоном и изнаночной стороной его проблем.
Он оборвал себя. Это было не справедливо. Парень не принадлежал к тем, кто любит поплакаться, просто иногда он нуждался в ком-то с кем можно поговорить. Джек вздохнул. Вот только сегодня он был не в том настроении, чтобы выслушивать.
Дверной звонок издал пару более нетерпеливых трелей, и он преодолел пару ступенек к двери. Открыв ее, он увидел, что Дэниель уже уходит.
- Привет, - сказал Джек, прислонившись к дверному проему.
Дэниель остановился и нерешительно повернулся к нему.
- Привет.
Он стоял посередине тротуара, уставившись на него и не делая никакой попытки вернуться к дому.
Джек в ответ рассматривал его.
- Это уже невежливо.
- Да, - археолог опустил голову, и румянец залил его шею. – Слушай, не бери в голову. Это было плохой идеей. Увидимся на базе в понедельник.
Он направился к своему джипу, припаркованному у обочины.
Тревожные колокольчики зазвенели в голове Джека. Что-то было необычно. Что-то...
- Дэниель.
Молодой человек остановился и оглянулся через плечо.
- Ты уже пришел сюда. Хочешь войти?
Ладно, аргумент не был убедительным, но сработал. Археолог развернулся и направился обратно к дому. Он приостановился на пороге и неуверенно улыбнулся ему.
Джек сделал шаг назад и, позволив ему войти в дом, закрыл за ним дверь.
- У тебя есть стаканы? - спросил Дэниель, оказавшись в его берлоге.
- На кухне, - ответил Джек.
Молодой человек завернул на кухню и вновь возник, держа два стакана и потрясающе большую бутылку спиртного.
- По какому случаю? - поинтересовался Джек, приподнимая бровь, и прочитал этикетку. - Односолодовое шотландское виски шестнадцатилетней выдержки. Это неплохой напиток.
Дэниель взял бутылку и налил на два пальца в каждый стакан, после чего добавил еще немного в свой собственный.
- Знаешь, как обычно. Спасение мира. Избавление от когтей злобных гоаулдов.
Он поднял стакан в сторону Джека.
- Салют.
Джек скопировал его жест.
- Твое здоровье.
Он сделал глоток, и почувствовал, как насыщенный букет алкоголя прочертил теплую дорожку от горла до живота. Его глаза увлажнились, когда крепкое спиртное обожгло нёбо. Он посмотрел на Дэниеля, и увидел, что тот задохнулся, опрокинув почти целый стакан одним большим глотком.
- Я не подозревал, что ты... – начал было он, но остановился, когда Дэниель снова наполнил свой стакан и опрокинул очередную немаленькую порцию виски. Что-то определенно было неладно. Дэниель Джексон не был пьяницей. Каких-то два пива, и он уже вдрызг пьяный.
- Хочешь поговорить об этом? - спросил Джек, усаживаясь напротив дивана.
- Нет, - ответил Дэниель, опускаясь на диван. Он налил себе третью порцию, но выпил ее после некоторого колебания. Глубоко вздохнув, он отставил стакан.
- Не думаю, что у тебя есть привычка напиваться.
- Как раз собирался упомянуть об этом, - подтвердил Джек.
Кадык археолога дернулся несколько раз, прежде чем он поднял на него взгляд.
- Ты как? Я имею в виду, Сэм и доктор Фрейзер рассказали мне, что случилось. Ха... Она превратила тебя в джаффа?
Джек изменился в лице.
- Со мной все отлично.
Дэниель быстро отвел взгляд.
- Прости, я не должен был напоминать об этом.
Какое-то время они сидели в неловкой тишине. Вдруг Дэниель встал на ноги, слегка пошатываясь, пока не восстановил равновесие.
- Мне не следовало приходить. Я пойду.
- Ты никуда не пойдешь, - заявил О’Нилл и, вынув руку из кармана, встряхнул парой ключей перед покачивающимся археологом.
Дэниель мигнул, глядя на него слезящимися глазами.
- Как ты это сделал? - спросил он, засовывая руку в свой карман.
- Ты уронил их на входе, - объяснил Джек и указал на диван. - Садись.
Он долго разглядывал человека напротив себя.
- В чем дело, Дэниель?
Дэниель протянул руку и налил себе очередную порцию виски.
- Ни в чем. Просто на квартире слишком тихо.
Он снова посмотрел на Джека.
- Ты уверен, что с тобой все хорошо?
- Я в порядке, Дэнни. Никакой крестообразной метки на том месте. Никаких червяков плавающих у меня в животе. Прекрасно. Просто замечательно, - резко ответил он.
Схватив бутылку, он налил себе еще на два пальца и заметил, что бутылка уже наполовину пуста.
Они сидели в молчании в течение довольно длительного времени. Наконец это достало его.
- Дэниель, что ты здесь делаешь?
Молодой человек уставился на бутылку, стоявшую на кофейном столике
. - Я не... знаешь, для того, что стоит почти пятьдесят баксов на вкус это виски как бензин.
Он провел дрожащей рукой по своим длинным волосам.
- Завтра утром я буду жалеть об этом.
На секунду он засмотрелся на свой стакан.
- Ты когда-нибудь задумывался над тем, почему люди пьют? На вкус алкоголь отвратителен и здоровья не прибавляет.
- Никогда не задумывался об этом, - ответил Джек.
Легкая улыбка играла в уголках его губ.
- Ша’ре не разрешала мне прикасаться к самогонке Скаары после того как однажды ночью он принес меня домой пьяного до беспамятства. Если бы не ты, я бы выпил не больше двух глотков.
Он адресовал Джеку лукавую улыбку, но затем слегка замялся. Допив содержимое стакана, он нетвердо встал на ноги.
- Можно я воспользуюсь твоим телефоном?
- Разомнись, - сказал Джек, взмахнув рукой в направлении кухни. Дэниель пошатываясь, поднялся по ступенькам, но на верхней споткнулся и упал лицом вниз. Исчезнув на кухне, он снова появился спустя несколько минут.
Он постоял на лестнице, глядя вниз на Джека.
- Где я оставил свое пальто?
Хозяин дома улыбнулся.
- У тебя его не было.
- Ох, - не сразу отреагировал Дэниель. - Значит оно дома.
- Ага.
- Зачем тебе пальто? - спросил Джек.
- Потому что такси прибудет сюда через пять минут.
- Какое такси?
- То, которое я вызвал.
- Зачем ты вызвал такси?
- Потому что я пьян, - объяснил Дэниель с самодовольной улыбкой.
Джек вздохнул и растер лицо.
- Дэниель, ты можешь остаться. Тебе не нужно такси.
Археолог покачал головой.
- Нет, ты хочешь остаться один, а я мешаю. И я совершенно пьян и не должен быть за рулем, и ты немного пьян и не должен быть за рулем, и у меня мысли путаются, - он опустился вниз и сел на ступеньки.
Джек засмеялся.
Звук гудка послышался с улицы. Дэниель поднял взгляд и нахмурился.
- Что это?
Джек заставил себя встать.
- Твое такси.
- Ох, - сказал археолог, пытаясь подняться. Он внимательно посмотрел на Джека.
- С тобой все будет хорошо?
- Да, я в порядке.
- Хорошо, - кивнув, произнес Дэниель. - Именно за этим я и прибыл. Чтобы убедиться. И еще, - он заговорщически понизил голос. - Я не люблю пить в одиночестве.
Джек помог ему сесть в ожидающее такси. Он заплатил таксисту и проследил, как они уехали. Нет, Джексон не был вдрызг пьяным, он был на пути к запою. Он вернулся в дом. На мгновение задумавшись, он подошел к телефону и снял трубку. Ему ответили после второго звонка.
- Картер.
- Простите, что беспокою так поздно, капитан.
- Сэр, никакого беспокойства. Что-то случилось?
Он улыбнулся.
- Не могли бы вы зайти, и проведать Дэниеля. Он только что уехал отсюда на такси. Он напился в стельку, и я тоже не в том состоянии, чтобы отвезти его домой.
- Конечно, - медленно произнесла она.- Вы... вы поговорили?
Он нахмурился.
- Не совсем. Почему, капитан?
- Ничего, сэр.
- Капитан.
Он услышал, как она глубоко вздохнула, и продолжила.
- Он казался страшно расстроенным тем, что произошло днем. После того как переговорил с доктором Фрейзер.
- Он желал удостовериться, что со мной все в порядке.
- Не об этом, сэр.
Наконец до него дошло.
"В основном она будет моей" (1). Вот дерьмо. Дело дрянь.
- Картер, проверь его для меня, если можешь.
- Да, сэр. Я сейчас же отправлюсь.
- Спасибо.
- Никаких проблем, сэр.
Вот дерьмо, Дэниель.
Он подхватил бутылку виски. "Я не люблю пить в одиночестве".
Дэниель мог сказать такое, только основательно надравшись. Джек засунул бутылку в шкафчик для спиртного и закрыл дверцу. Он тоже был пьян.

(1) Отсылка к сериалу. Речь идет о ДНК Дэниеля.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Джек вышел из лифта и направился в свой кабинет. Уолтер следовал за ним по пятам, пытаясь сообщить ему что-то, но он игнорировал его. Возможность игнорировать людей была одной из генеральских привилегий. Кроме того, было 6.30 и он еще не пил кофе. Он вошел в кабинет и остановился. На его столе сидел кот.
- На моем столе сидит кот.
- Да, сэр, - подтверждение Уолтера прозвучало несколько раздраженно. – Я пытался сказать вам, доктор Фельджер…
- Разве я не выслал его в Зону 51?
- Да, сэр. Как я говорил, доктор Фельджер объявился сегодня утром с этим котом и настаивал, что должен переговорить с вами, сэр. Он утверждает что кот – посол ферлингов. Я позволил себе позвонить доктору Маккензи. Доктор Фельджер проходит сейчас полную психиатрическую проверку.
- Хорошо. Так что он делает на моем столе?
- Я подумал, что камера задержания это уж слишком.
- Да уж.
Джек с любопытством уставился на кота, а кот уставился на него. Это вообще-то немного действовало на нервы.
- Картер еще нет?
- Нет, сэр.
- Пусть зайдет ко мне, когда появится. Она разбирается в кошках. Она знает, что делать с этим…, - он взмахнул рукой в поисках правильного слова. – Этим блошиным питомником.
- Есть, сэр, - Уолтер торопливо удалился в комнату управления.
Джек присел за стол и вперился взглядом в кота желто-коричневой масти. На животном был навороченный ошейник с мигающими огоньками. Кот уставился в ответ, и Джека посетило жуткое ощущение, что кот изучает его.
- Генерал О’Нилл, как я полагаю.
Джек, в сильном потрясении быстро оглядел кабинет в поисках того, кто это сказал. Никого не было, не считая кота. Джек вытаращился на него.
Кот вытаращился в ответ.
- Да. Генерал. Я разговариваю с вами.
Джек подумал, что окончательно сошел с ума или попал под инопланетное влияние.
- У вас рот не открывается, когда вы говорите, - сказал он тому, кто стал причиной его галлюцинации.
- Я общаюсь телепатически с помощью ошейника.
- Что ж, это очень стильный ошейник. Мне нравятся мигающие огоньки.
Джек изучил кота и поверил, что тот может телепатически общаться с ним. Случались и более странные вещи.
- Кто вы?
- Я посол ферлингов. Меня зовут Занар-Джей-5/9-Дорик-47. Но вы можете звать меня Джейком.
- Джейком?
- Доктор Фельджер испытывал трудности в запоминании моего имени.
- Джейк мне походит, - пожал Джек плечами. – Так это не галлюцинация?
- Нет, хотя я знаю, что вы люди, странные существа.
- Вы сами слегка странный, Джейк, - Джека осенила внезапная мысль, и он выпрыгнул из кресла. – Прошу прощения, могу я отлучиться на минутку?
- Конечно.
Джек ворвался в комнату управления.
- Уолтер!
- Да, сэр?
- Достучись до Тора.
- Есть, сэр.
Джек расхаживал по комнате управления несколько минут, понадобившихся на то, чтобы связаться с Тором.
- Чем могу быть полезен, О’Нилл? – вопросила голограмма Тора.
- Как выглядят ферлинги?
- Они очень похожи на ваших одомашненных кошек.
- Ясно. Признайся, Тор, приятель, у асгардов сегодня первое апреля или что-то вроде того?
- Я не понимаю, О’Нилл.
- Разумеется, не понимаешь, - Джек закатил глаза, но постарался сохранить выдержку. – У нас тут гость, который утверждает, что он посол ферлингов. Могу я получить хоть какое-то подтверждение?

…………………….
- Вы хотели меня видеть, сэр? – спросила Картер сразу как вошла в кабинет генерала. Затем она резко остановилась. – На вашем столе абиссинец, сэр.
Джек вопросительно приподнял бровь.
- Кот, сэр. Абиссинцы – порода кошек, представитель которой сидит у вас на столе.
- А, - Джек кивнул, перед тем как жестом указать на животное, о котором шла речь.
- Картер, это Джейк, посол ферлингов…
- Прошу прощения, сэр, - прервала его Картер и стрелой слетела по ступенькам в комнату управления. – Уолтер, позвони доктору Маккензи. Генерал бредит.
Уолтер тяжело вздохнул.
- Вообще-то, мэм, он не бредит. По крайней мере, не сейчас, - поправился он. – Это посол ферлингов. И Тор подтвердил это.
- Вы уверены, что это не какой-то розыгрыш асгардов?
- Уверен, мэм.
- Ну, тогда, ладно, - Картер вернулась в кабинет генерала. – Простите, сэр.
- Все в порядке, Картер. У меня была та же реакция. Джейк, это подполковник Саманта Картер.
Джейк склонил голову в приветствии.
- Для меня большое удовольствие познакомиться с вами. Я наслышан о многих ваших деяниях.
- Спасибо, – осторожно ответила Картер. – У вас рот не открывается, – обратила она внимание.
- Джейк общается телепатически с помощью ошейника, - просветил ее Джек.
- Неужели? Круто. Могу я посмотреть?
- Картер!
- Простите, сэр.
Джек самодовольно усмехнулся ей.
- Видишь, я же говорил, что ферлинги пушистики.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Маккей все еще не мог отойти от поцелуя прекрасной Сэм Картер, когда заметил, что все люди вокруг стали держаться от него на почтительном расстоянии.
- Что? – спросил он, но никто не ответил.
И он отправился к человеку, который, как он думал, был в курсе всего происходящего на этой базе. Добравшись до него, Маккей постучал в закрытую дверь.
- Да? – отозвался изнутри голос полковника О’Нилла. – Войдите.
Маккей так и поступил.
- О чер… чем могу быть полезен?
- За последние полчаса никто не подходил ко мне, - сказал Маккей. – Обычно когда держатся на расстоянии, это одно …. Но тут явно речь идет о чем-то другом.
- Что-то особенное случилось полчаса назад? – предположил О’Нилл.
Маккей не ответил. Этому человеку не обязательно было знать о божественном, изумительном поцелуе.
- Что ж, - заметил Джек, тому, кто не желал признаваться в ужасной правде, – возможно у вас просто что-то застряло между зубами.
- Я ел картофельное пюре на завтрак, полковник, не брюссельскую капусту.
Джек поднял руку.
- Пюре тоже может застрять.
Дальнейшая беседа была прервана одной из уборщиц КЗВ, говорящей на ходу: - Привет, полковник, вы слышали, что майор Картер с доктором Мак… но увидев Маккея в офисе О’Нилла, со словами: – хо-о-о-рошо, я зайду позже, - быстро удалилась.
Маккей перевел взгляд с давшей задний ход технички на О’Нилла..
- Ну, объяснение было бы кстати.
Джек вздохнул. Это должно было случиться, подумал он, очевидно, что он по любому не у дел, к тому же он видел, как Сэм глядела на этого бедного парня.
- Так и быть, но вы не говорите об этом никому, ладно?
Маккей кивнул.
- Разумеется.
- Хорошо, - сказал Джек, и вытащил толстую папку из ящика стола. – Пункт первый – Джонас Хансон.
Маккей открыл было рот, но О’Нилл обронил: – Нет, не этот Джонас, другой. Он сошел с ума, и мы столкнули его в червоточину, ведущую на Землю, так что он расшибся о диафрагму.
- Очень любезно было с вашей стороны – язвительно заметил Маккей.
- Эй, он думал, что он бог, - возразил Джек; хотя было ясно какое на Маккея, как на любого близкого Сэм все это могло произвести впечатление. – Так что мы ему дали возможность проверить его теорию.
- Кому-нибудь еще вы помогли умереть?
- Не совсем, - сказал О’Нилл, принявшись загибать пальцы.
- Следующим был Мартуф – Марти, который здесь на базе умер дважды.
- Дважды? – с недоверием переспросил Маккей.
- Ага. Ток’ра такое могут, знаете ли. Затем был Орлин, он превратился в большой сверкающий сгусток света, - продолжал Джек, - и это произошло до того, как взорвалась бомба из наквады.
- Ох, - сказал Маккей.
- Еще был посол Факстон, - вспомнил Джек после паузы. – Он даже не успел поцеловаться с Картер, как его бросили на планете подвергшейся геноциду.
- Так что нет никакого живого примера, - спросил Маккей с надеждой.
- Разве что, - предложил Джек, - посчитать за них совместные завтраки в столовой и обещания о свидании после задания.
Маккей тут же вспомнил, что он тоже уже завтракал с Сэм!
- Вы зачитали весь список? – поинтересовался он, думая при этом, о, пожалуйста, пожалуйста!...
Джек покачал головой.
- Осталось немного. Был Нарим, который сейчас или мертв или является узником какого-нибудь змееголового - это гоаулд по-английски – разбомбившего его планету.
У Маккея округлились глаза, и он мысленно пообещал себе не засматриваться на небо.
- И еще я, - спокойно добавил О’Нилл.
- Вы??? – вопросил Маккей. – Разве это не противоречит Уставу?
Джек кивнул.
- В точности мое мнение. Но я говорю о другом себе – Картер рассказывала вам об этом энтропическом отказе эскалатора….
- Энтропическом каскадном отказе?
- Да, о нем. Несомненно, то, что я умер в обеих дополнительных реальностях, где был женат на Картер.
У Маккея появилось плохое предчувствие, что он не подразумевал: «я умер счастливым».
- Теперь вы закончили?
Полковник О’Нилл убрал папку.
- Дайте мне знать, как пойдут дела.
Нервно сглотнув и попытавшись не показать этого, Маккей кивнул и покинул комнату.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Генерал был уверен, и не только он один, между прочим, доктор Фразер тоже была полностью уверена.
- Все в норме, можете быть свободны, полковник, - сказала она О’Ниллу, и тот встал и вышел, не сказав ей ни слова.
Вслед за ним медпункт точно так же покинули Саманта Картер, доктор Джексон и Тил’к.
Это было отличное утро и потому не нужно было задавать никаких вопросов.
Если бы на них еще можно было получить хоть какой-то ответ.
Через час Хамманд собрал ЗВ-1 на брифинг.
- Итак, как прошла ваша миссия?
- Без запинки, сэр, - ответил О’Нилл.
- Удачно, - сказала Сэм.
- Познавательно, - сообщил Джексон.
- Как всегда, - подытожил Тил’к.
Хамманд посмотрел на них. Они смотрели на него.
- И все? – спросил он.
- Нет, было еще много всего, - сказал О’Нилл.
- Да, было, - опять подытожил Тил’к.
Остальные воздержались.
- Что вы натворили?
- Натворили, сэр? – удивился Джек.
- Да, полковник, вы меня прекрасно поняли. Что же вы там такого натворили? – Хамманд обращался как-будто к нему одному.
- Ну, мы познакомились с местными жителями.
- Дальше, О’Нилл.
- Они показались нам…очень интересными.
- Насколько интересными они вам показались?
- Очень, - сказал О’Нилл, - очень интересные существа.
- Так, видимо я ничего не добьюсь от вас. Извольте рапорт через полчала.
Через полчаса Хамманд уже повышал на О’Нилла в своем кабинете голос.
- И это вы называете рапортом, полковник Джек О’Нилл? - он протянул ему его же собственную писанину, - Да что с вами такое? Вы что забыли, где находитесь?
- Нет, конечно, я помню, где нахожусь. А в чем собственно дело?
- Дело Джек О’Нилл в том, что это бред полный. То, что вы тут написали.
- Да? И в чем же заключается здесь бред?
Казалось Хамманд готов взорваться, но он внезапно успокоился и сел за свой стол.
- Полковник, мы давно знакомы, я вас знаю и вам доверяю. Если вы скрываете что-то, то, я верю, на это есть веская причина.
- Нет, я ничего не скрываю. То, что здесь написано – абсолютная правда.
- Ладно, я могу согласиться и с этим. Но так не бывает. Возможно, стоило поподробнее описать местных жителей, к примеру?
- И о чем мне писать? Они такие, как здесь написано.
- То есть «совершенно обычные»? Обычные. Высокие, низкие, дружелюбные, агрессивные, развитые, менее развитые – какие именно?
О’Нилл задумался.
- Ну, в принципе, сэр, и то и другое.
Хамманд глубоко вздохнул.
- Что ж, полковник, пока можете быть свободны. И да, кстати, пригласите ко мне в кабинет майора Картер.
- Да, сэр, - ответил О’Нилл.

- Итак, майор, присаживайтесь.
Картер села.
- Скажите, майор, как вам показались жители планеты?
- Они мне не показались, сэр. Они там были.
- Это уже хорошо. И какие они были?
- Очень занятные, сэр. Понимаете, не часто можно встретить такое понимание между людьми.
- Так, так – продолжайте.
- Они очень хорошо понимают друг друга.
- Да…и?
- Они очень дружны между собой, сэр.
- Что-то еще, майор?
- Ну, думаю, это все.
- А вы вообще хорошо помните, что там было?
- О да, сэр, - воодушевилась Картер, - помню все.
- И что же?
- Абсолютно все, - улыбнулась ему Сэм.

- Доктор Джексон, скажите, в чем же заключается особенность этих людей?
- Ну, особенностей-то у них как раз и нет.
- Нет особенностей?
- Да, совершенно никаких.
- Совершенно никаких?
- Интересно, правда?

- Они все очень необычны, сэр, - отвечал Тил’к, - Признаюсь, я даже сразу и не понял почему.
- И почему же?
- Не могу сказать точно.

Через полчаса.
- Фразер, вы проверили их?
- Да, сэр, все в норме,
- Ну, может быть, амнезия, - спрашивал Хамманд, - помутнение сознания, кратковременная потеря памяти?
- Нет, сэр, ничего такого
- Так в чем же дело? – задумался генерал.
- А в чем дело? – не поняла Фразер.

Еще через полчаса с базы неожиданно исчез весь состав ЗВ-1.
- Где они? – спрашивал Хамманд.
- Их нет на базе, - докладывал ему человек в форме.
- Найдите их.
«Нет, это просто что-то невозможное» - подумал Хамманд.

В принципе, поиски сии были совершенно бесполезны, так как:
- Сэр, это ЗВ-1.
- Открыть диафрагму, - Хамманд был немного «удивлен». Он уже встречал сегодня команду ЗВ-1, утром.
- Где вы были? – спросил Хамманд.
Джек недоуменно посмотрел на него.
- Где были, сэр? На задании. Помните, новая планета?
- И вы не возвращались сюда этим утром?
- Нет, сэр, - удивился О’Нилл, - А что, были гости? – спросил он.
- Сейчас проверим, - ответил ему Хамманд, - Конвой!

Еще через полчаса.
- Сэр, это точно они. ДНК совпадают.
- Доктор, вы и в тот раз говорили то же самое.
Фразер даже и не нашлась, что ответить.

- Надеюсь, вы объясните мне, в чем дело? – спросил Хамманд у ЗВ, войдя в медпункт.
- Это все эти существа! – воскликнул Джек
- Они умеют принимать произвольную форму, - подтвердила Картер.
- Показывали нам свои памятники, - сообщил Дэниэл.
- Делали из мухи слона, - сказал Тил’к.
- А сами в это время! – возмущался Джек.
- Водили вас за нос, - подытожил Тил’к.

Еще через полчаса.
Звонок из БелогоДома.
- Генерал Хамманд? Это Президент. Вы не объясните мне, о какой это новой программе на проекте Звездных Врат вы тут сегодня рассказывали моим министрам?
- Сэр, я сегодня не встречался с вашими министрами…

Уговор дороже денег.

Джек ОНилл знал, что он – это он, и это не могло не радовать. Но когда он случайно столкнулся в коридоре с самим же собой, его уверенность могла бы и пошатнуться. Если бы он вовремя не вспомнил о своих друзьях-пришельцах.
- Эй! – сказал он второму ОНиллу, но тот его «эй» проигнорировал и пустился прямым ходом прочь.
- Я тебя все равно поймаю, - погрозил ОНилл «себе» пальцем вслед, вынул пистолет и кинулся вдогонку.
Они так пролетели пару пролетов, распугав кучу народу на своем пути, и скоро бы переполошили весь Шайен, если бы не главное свойство этих «необычных» существ, и за очередным поворотом ОНилл «себя» видеть перестал, а просто налетел на Джексона с кучей бумаг.
- Эй! Стой! – крикнул он, отчего археолог выронил все свои листочки на пол и уставился на ОНилла.
- Джек, в чем дело? – он принялся подбирать с пола все свои важные листочки, - Ты хоть знаешь, сколько времени у меня ушло на то, чтобы привести это все в порядок?
По разваленным повсюду листкам Джек понял, что этот Дэниэл настоящий, и сказал:
- А…извини, ты тут случайно не видел…- Джек задумался, как бы подоходчивей объяснить.
- Чего? – поднял на него Джексон глаза.
- Ничего необычного?
- Нет, кроме тебя, целящегося в меня из пистолета.
Джек пистолет убрал и уточнил:
- Тут второй я не пробегал?
Поняв по лицу археолога, что сие произвело обратный эффект, добавил:
- Пришельцы. Похоже, они снова здесь. Я только что видел второго себя. Он свернул сюда.
- Нет, не пробегал.
- Увидишь – скажи мне, - ответил ОНилл и побежал дальше.
Он свернул за угол, и, конечно, там никого уже не было.

- Сэр, я его упустил, - объяснял он сложившуюся ситуацию Хамманду, - Вы сами знаете почему. Хотя, возможно, если бы не доктор Джексон, - он указал на Дэниэла, тот посмотрел в сторону, - мы бы сейчас уже допрашивали его.
- Если бы смогли удержать,- сказала Картер, - Сэр, не забывайте, они могут принимать любую форму. Любую.
- То есть – они сейчас могут спокойно подслушивать нас?- спросил Тилк.
- Именно, - ответила Картер.
Все переглянулись между собой, и вокруг себя.
- Надо что-то делать с этим и срочно, - сказал Хамманд,- Кто знает, чего они хотят? К тому же, сегодня на базу должен прибыть представитель от президента.
- А им-то здесь что понадобилось? – спросил Джек.
- Помните, я « встречался» с министрами? Так вот, «я» сказал им, что иногда стоило бы водить через Звездные Врата туристов - пополнять бюджет, на одни только беспилотники порой столько денег уходит, и даже серии тестов уже провел. И теперь президент хотел бы выяснить, что же здесь такое происходит, и послал специального человека для этого.
- А не мог этот пришелец придумать что-нибудь другое? – сказал Джек, - Там, нам следовало бы повысить Джека ОНилла в должности… - все скосили на него глаза, - Ну это я так, к примеру.
-Ладно, - сказал Хамманд, - Какие будут предложения?
- Сэр, по всей видимости, эти существа могут копировать форму предмета лишь до определенного уровня, - начала Картер, - Не думаю, что они строго соблюдают все строения атомов, и даже если так – должны быть какие-то прорехи, нестыковки. Думаю, я могла бы при помощи сканера определить, где настоящий объект, а где – нет. Но это лишь догадка, сэр, - добавила она.
- Хорошо, майор, можете приступать, - одобрил Хамманд, - Как закончите, доложите.
- Есть, сэр, - ответила Картер и направилась к себе.

Она как раз заканчивала загружать в сканер информацию о молекулярных строениях атомов, когда в ее кабинет зашел Джек ОНилл.
- Сэр, - сказала Картер, - еще секунда, и будет готово.
- Не делайте этого, Саманта.
- Что? – посмотрела на него Сэм.
- Не разоблачайте нас, пожалуйста.
Сэм навела на него сканер, и увидела, что это не Джек ОНилл, а пришелец.
Она инстинктивно отпрянула в сторону поближе сигналу подачи тревоги.
- Пожалуйста, прежде чем вы предпримете какие-либо действия, выслушайте меня. Уверяю вас, я совершенно не опасен, и не причиню вам никакого вреда.
Сэм в нерешительности думала, как бы ей лучше поступить.
- Я в этом не уверена, - ответила она.
- Выслушайте меня, прошу вас, - умолял ее пришелец.
Жалость на сей раз решила взять верх.
- Ну, хорошо, - сказал она, убирая сканер, - я выслушаю вас, но затем буду вынуждена поступить по уставу – задержать вас.
- Конечно, как скажете, - согласился пришелец.
«ОНилл» отвел глаза и отошел чуть в сторону.
- Мы бы никогда не потревожили вас. Но то, что вы рассказывали о вашем мире – это так заинтриговало нас. Понимаете, наш мир сильно отличается от вашего. Мы не живем так как вы. Если мы вообще «живем» в вашем понимании. Мы не являемся отдельными «людьми». Мы являемся одним целым. Все перетекает во все. Одна форма сменяет другую. Это всего лишь форма. А на самом деле… Коснитесь меня, Саманта, - он подошел к Сэм, - Давайте, дотроньтесь до моего плеча.
Сэм протянула руку и тут же ее рука, не встретив никакого препятствия на своем пути, прошла через плечо «ОНилла».
Сэм отдернула руку и сказала:
- Боже…
- Да, - сказал он, - Мы лишь видимость самих себя. Но когда-то это было не так. Мы тоже были личностями. Со своими секретами, собственным мнением, проблемами, погруженностью в «дела». Мучились, страдали, жили - как бы вы сказали. Мы развивались, двигались, росли. И вот. Как раз сейчас мы пересекаем рубеж. Мы прошли весь путь. А что там будет дальше – для нас пока еще загадка. Наша планета меняется. Мы чувствуем, как память наша перетекает в память космическую. Мысли наши становятся мыслями космоса. Это пугает и завораживает. Это огромная радость, и в то же время ностальгия по былому. И тут появляетесь вы. Такие юные, такие находчивые. Это не могло не взбудоражить нас. И мы решили в последний раз вспомнить и ощутить – как это – быть кем-то. Кем-то отдельным. И мы очень благодарны вам за это. Но время близится, и мы должны идти. Когда это произойдет – мы должны быть там. Иначе это может плохо кончиться, в том числе и для вас. Нам бы не хотелось этого.
- Хорошо, - сказала Сэм, - Но сначала мы должны закончить одну маленькую вашу оплошность, - улыбнулась она пришельцу.
Кажется, эта умная женщина что-то задумала…

- Здравствуйте, сэр, мы вас ждали, - Хамманд встречал «человека» президента.
Доверенное лицо – назовем его так, улыбнулось, огляделось, и сказало, вернее, сказал:
- Мило у вас здесь. Интересно, как же вам пришла в голову такая гениальная мысль – иногда водить через Врата туристов. Вы знаете, президент был против этого, но лично я вижу в этом некоторые перспективы, это могло бы получиться очень интересно.
- Я вас слушаю, - сказал Хамманд. Он явно посерьезнел.
- Да, недаром вы дослужились до генерала, - доверенный улыбнулся, наверное, думал, что сказал комплемент, - Уверен, у нас с вами получится перспективное сотрудничество. Конечно, прогулка через Врата привилегия не для всех, а для избранных, посвященных, так сказать, - лицо вновь улыбнулось, если сию «ухмылку» можно так назвать, - Коммерчески выгодных. Это же недешевое удовольствие – побывать в другом мире – не правда ли?
Хамманду пришлось кивнуть.
- Очень хорошо, что у нас с вами такие похожие взгляды. Надеюсь, это поможет нам в скорейшем времени приступить к выполнению нашего проекта. Конечно, остается еще обсудить детали. Но думаю, это не составит труда, и мы все решим в ближайшие сроки. Главное, понимать друг друга в первостепенных задачах, - лицо стало совсем довольным, как кот, объевшийся сметаной на жизнь вперед, - Вы знаете, я не последний человек при президенте, и, думаю, мог бы повлиять на его решение по этому вопросу, - и подмигнуло, - Разумеется, этот разговор конфиденциальный.
- Разумеется, - ответил генерал, и тут «лицо» вдруг улыбаться перестало, а как-то нелепо попятилось поближе к выходу. Все дело, наверное, было в том, что не ожидало оно увидеть свое зеркальное отражение на том самом месте, где только что был генерал Хамманд.
Он подошел поближе к судорожно дергающему ручку «лицу», так как дверь была им временно заперта, и сказал:
- Думаю, мы обо всем уже договорились, по рукам?
Дальше «лицо» видеть и понимать что-либо перестало, так как грохнулось в беспамятство.

Очнулось оно на кушетке у Фразер. Тут же доктор склонилась над ним:
- Как вы себя чувствуете? – спросила она, меряя пульс и прикладывая руку ко лбу.
- Уже лучше, - очухался чиновник, - О, доктор, - пожаловался он, - Я видел такое…
Тут ему пришлось на время прервать свои объяснения, так как к нему подошел Хамманд.
- Вам лучше? – спросил он.
- Что это было? – нервно поинтересовался у него чиновник.
- Это? – переспросил Хамманд и снова превратился в «него» же.
Чиновник вскрикнул и в ужасе вскочил с кушетки, тараща на «себя» глаза и показывая пальцем.
- Это…это… - указывал он на «себя».
- Что с вами? – как ни в чем ни бывало тревожно спрашивала его Фразер.
- Да, что с вами такое? – спросил «он» сам себя, - Вы как будто приведение увидели?
- Вы.., - заикался он, - Вы… и бросился прочь из кабинета.
- Успокойтесь, прилягте, и вам станет легче, - кричала Фразер ему вдогонку, но чиновник бежал так быстро, что не мог уже услышать ни ее, ни смеха последовавшего за этим.

- Да, хорошо вы его проучили, - сказала Сэм.
- Больше неповадно будет, - ответил ей Хамманд, - Ну а теперь, мне пора, и я надеюсь, что сумел загладить свою вину перед вами.
Сэм улыбнулась:
- В следующий раз просто попросите.
- А вы согласитесь? – спросил он ее.
Сэм, улыбаясь, протянула пауза и сказала:
- Посмотрим.
Хамманд улыбнулся ей в ответ и уже подошел к Вратам, когда Сэм окликнула его:
- Постойте, а где же остальные?
- Остальные со мной, - ответил он.
- Как? – удивилась Сэм.
- Посмотрите сами, – с озорным блеском в глазах сказал он, и прямо на ее глазах его форма расплылась на четыре составляющие, и через несколько секунд Сэм узнала в них всю команду ЗВ, в том числе и себя.
Она улыбнулась «чуду», подошла к себе и протянула руку, и снова ее рука прошла насквозь.
- Это потрясающе, - сказала она, - как жаль, что ваша планета скоро исчезнет.
- Она не исчезнет, - ответила Сэм сама себе, - Она перестанет быть видимой и станет чем-то другим.
Саманта улыбнулась себе.
- Когда-нибудь мы обязательно еще побеседуем с вами. Через тысячи лет. Или чуть раньше. Мы не исчезаем во Вселенной. Мы становимся ее частью.

Сэм Картер еще некоторое время смотрела на исчезающее сияние Врат. Она знала, что когда-нибудь разговоры будут уже не нужны.

Ей просто снились капли воды. Или же это был мокрый снег с бездонного чистого неба. Это просто кто-то очень знакомый улыбался ей вдалеке. Она знала все улыбки, все мысли, лица и дела. Все события, когда-либо происходившие и которым только суждено было сбыться. Все времена, всю вселенную. Она летела вместе с мириадами крупиц божественного песка звезд мироздания.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Приор, в прошлой жизни носивший имя Бейлен, следил за звездолетом землян, только что увернувшимся от очередного залпа корабля Орай. Приор знал, что защита землян не функционирует. Еще одно попадание - и враг будет уничтожен. Нужно было только выждать подходящий момент и одновременно не упустить, когда неверные решат снова войти в гиперпространство.
Еще один залп, еще один маневр - и вот он, момент. Приор снова активировал оружие, и оно отозвалось мгновенным выстрелом. Ослепительная стрела беззвучно пронзила черноту пространства, отделяющую приора от вражеского звездолета. Луч прошил скорлупу оболочки, прорываясь насквозь, разрезая металлическое тело корабля. Вспышка, взрыв...
Благословенны Орай.

***

- Они такие счастливые.
Саманта Картер проводила взглядом Дэниэла с Валой, первыми покинувших общий зал.
- Ну, им повезло, что они оказались тут вместе, - генерал Лэндри поднялся из-за стола. – Лично меня радует, что наше вынужденное заключение имеет не только отрицательные стороны. А вас?
Генерал не стал дожидаться ответа, аккуратно подхватил поднос с остатками ужина и вышел, задумчиво улыбаясь своим мыслям.
- А что тут нового? - пожал плечами Митчелл. - Все равно у них к этому шло еще на Земле. Сэм, ты выглядишь удивленной?
Нет, она не удивлялась. Это было другое чувство.
- Лэндри прав. Хоть кому-то здесь хорошо…
Митчелл оборвал сам себя, резко вскочил, едва не уронив с подноса пластиковый стакан, и стремительно направился к двери.
- Подполковник Митчелл чувствует себя бесполезным, - заметил Тил’к, не двигаясь с места. – Но он сможет привыкнуть к более спокойной жизни.
Саманта вскинула на него взгляд. Тил’к говорил так, будто его совершенно не волнует, что они застряли тут, возможно, навсегда. Он действительно готов провести тут годы, так же спокойно готов, как и улететь отсюда к Земле в следующую минуту, как и погибнуть на этом самом месте вместе с «Одиссеем». Его ничем не пробьешь, - подумала она с неожиданным раздражением, которое надо было немедленно скрыть.
- Я надеюсь закончить работу раньше, чем он успеет привыкнуть, - натянуто улыбнулась подполковник и тоже поднялась. – Пойду еще посижу над расчетами, ночью хорошо думается.
Джаффа молча склонил голову, прикрыв глаза, и Саманта не стала дожидаться того, чтобы снова встретиться с ним взглядом.

Какая разница - ночь, день… Здесь, на этом корабле, застывшем в пространстве и времени, не было ни того, ни другого. Работа продвигалась медленно, хотя в ее распоряжении был компьютер, усовершенствованный асгардами. Саманта уже перебрала все решения очередной головоломной задачки из серии «выживи сам и помоги выжить другим», которые лежали на поверхности, и чувствовала, что зашла в тупик. Нет, это и раньше случалось. Тупики существуют для того, чтобы находить обходной путь. Просто чем больше путей ведут в этот тупик, тем труднее найти новую, еще нехоженую, но реальную тропинку.
Не помогал и голографический образ маленького большеглазого Тора, созданный компьютером для облегчения взаимодействия с вычислительным центром «Одиссея». То есть, он помогал - быстрее находить ошибки и отметать невозможные варианты решений. Но хоть бы что конструктивное предложил… Конечно, это ведь всего лишь продвинутый голографический интерфейс продвинутого компьютера, а не сам Тор. «Серые человечки» покинули землян в самый неподходящий для этого момент. Обижаться на них Саманта не могла, хотя иногда казалось – если бы они немного повременили со своим ритуально-закономерным самоуничтожением, «Одиссей» с SG-1 не попал бы в эту патовую ситуацию. Если бы асгарды поддержали их в этом бою, если бы только в этот раз… Но она слишком ясно понимала – потом случился бы еще один раз, и еще, и снова. И никогда такой вот уход друга и союзника не будет своевременным.
Асгарды сделали свой выбор – еще тогда, когда встали на путь генетических экспериментов. Она, Саманта Картер, сделала выбор за себя и свою команду сейчас, когда поместила «Одиссей» в кокон поля расширения времени. Асгарды расплатились за свои ошибки гибелью всей их цивилизации. Чем будут платить пленники "Одиссея" за поступок подполковника Картер? За прошедшие три месяца она не раз задавала себе этот вопрос.
Если она не сможет найти выхода, они будут долгие годы расплачиваться жизнью. Своей собственной жизнью, которую проведут здесь, в этих надежных металлических стенах, в энергетическом поле, относительно которого время снаружи замедлено настолько, что все они, включая полного сил столетнего джаффа, успеют состариться и умереть за секунду для внешнего мира. За те 0,86 секунды, что остались лучу оружия Орай до касания обшивки "Одиссея". Залп настигнет корабль спустя годы после смерти последнего из команды SG-1 в коконе поля.

Когда спустя две недели после установки поля Саманта сообщила первую точку отсчета - три месяца - все были, мягко говоря, расстроены. Вала с присущей ей детской непосредственностью заявила, что свихнется за три месяца на этом корабле. Дэниэл не сказал ничего, но подполковник хорошо знала это выражение лица, которое появлялось на его лице всегда, когда он был озадачен и встревожен. Митчелл расширил глаза, а когда она заикнулась о "если понадобится больше времени", у него вырвалось потрясенное "больше, чем три месяца?", и в его голосе ей послышался неподдельный ужас. Лэндри принял новость спокойно, как и полагается командиру, к тому же, кажется, он безоговорочно верил в то, что гениальная Картер справится с задачей, как всегда. Реакция Тил'ка была вполне предсказуемой - непроницаемый взгляд темных глаз, бесстрастное лицо, и только легкий наклон головы в знак согласия с Лэндри говорил о том, что джаффа все понял и принял.
И все-таки в поведении этих разных людей было нечто общее. Все они надеялись на ее знания, опыт и сообразительность, которые не раз вытаскивали их из передряг. Они в нее верили. Это, конечно, поддерживало. Однако пока новая тропинка отказывалась находиться. Шаг вправо, шаг влево ни к чему не приводил, Саманта по-прежнему топталась на месте. Если быть совсем честной, выход из этого тупика ей представлялся только в попытке улететь с тропы. И как это сделать, она себе не представляла, "крылья" не находились. Конечно, впереди у нее была вся жизнь. Но Саманта, как и Митчелл, не могла смириться с мыслью о жизни, проведенной на этом корабле, нашпигованном супероборудованием асгардов. Поэтому опускать руки она не собиралась.

Спустя пару дней в пустой столовой к Саманте подсела Вала. Последнее время они почти не пересекались, ведь подполковник практически не отходила от компьютера, а Вала, вот уже трое суток, - от Дэниэла.
Вала заявила, что хочет помочь. Хотя Саманта понимала, что помочь тут вряд ли может кто-то, кроме Тора, которого нет, доктора Ли, который на недосягаемой Земле или МакКея, который еще дальше, не смогла отказаться выслушать. Энтузиазм Валы, сияющей от счастья, был заразителен, и на какое-то мгновение Саманте показалось, что та действительно сможет подсказать нечто полезное.
И она предложила.
...Повернуть время вспять...
Даже имея под рукой Звездные Суперврата для целого корабля, источник энергии и необходимую аппаратуру, требовались бы поистине сверхъестественные знания, чтобы предсказать, где и когда сложатся подходящие условия для скачка во времени. На "Одиссее", даже с технологиями асгардов, такие условия отсутствовали. Изменить скорость течения времени совсем не то же самое, что развернуть его.
Вала ушла, слегка потускневшая от неудачной попытки, а Саманта осталась перед включенным компьютером, бездумно глядя на голубые символы монитора.
И все-таки, их инопланетная подруга права. Вот она, тропинка из тупика. Не влево, не вправо, не вверх. Назад. След в след вернуться в точку отсчета, избежать попадания в западню... Только вот нет никакой возможности это сделать. И единственный путь к свободе остается недосягаемым. Они обречены умереть тут, в клетке из космического титанового сплава, умереть потому, что она, Саманта Картер, не смогла их спасти.
Совершенно ненужные сейчас слезы подступили к самому горлу, мешая вздохнуть. Нет, она не собиралась отказываться от работы, ведь это означало бы бессмысленность всего, что она делала до сих пор, бессмысленность всего, что сделали для них ушедшие асгарды, бессмысленность всего, чего достигла их древняя цивилизация. "Это большая ответственность", - сказала Саманта Тору при прощании. И только сейчас она полностью осознала всю тяжесть этой ответственности. Не только за себя, не только за тех пятерых самых близких ей людей, которые зависели сейчас от ее способностей и возможностей. Миллионы лет, мириады жизней, знания и опыт, культура и технологии великой цивилизации Высшей расы - за сохранность всего этого теперь отвечала она одна, подполковник ВВС США Саманта Картер. Только вот она ничего не могла сделать, кроме как надеяться на чудо.
Однако и роскошь "надеяться на чудо" не входила в ее арсенал. Это была прерогатива всех остальных. Пусть все плохо и мы в полной заднице, но с нами Картер, она все починит, настроит и отладит, она разберется в любой головоломной технике... А если Картер бессильна, мы позовем асгардов. Ау, Тор, где ты?
Только вот нет больше никого, кроме нее. Только ее голова и компьютер. И выхода нет тоже. И рядом нет того, кто мог сказать негромким родным голосом "Иди-ка сюда" и просто обнять за плечи.
Ничего нет.
Мигнул и ушел в спящий режим монитор ноутбука.
Подполковник Саманта Картер уронила голову на руки и впервые за долгое время разрыдалась.

***

В этот вечер Вала ушла от Дэниэла чуть раньше обычного. В ее поведении не было почти ничего странного, только улыбка казалась растерянной, глаза вообще не улыбались, а еще она никогда раньше не использовала его объятия, чтобы прятаться от чего-то. Дэниэл попытался спросить, но теперь у Валы появился новый совершенный способ уворачиваться от нежелательных вопросов. И нельзя сказать, что этот способ был ему неприятен. Только вот настроение Валы никуда не делось, и когда она выскользнула из его каюты, Дэниэл остался с тем же вопросом, наглухо запечатанным на его губах ее нежным поцелуем.
Входной сигнал застал его врасплох. Вернулась?
Хорошо, что он рефлекторно сначала натянул штаны и только после этого открыл дверь.
Нет, это была не Вала.
- Я не вовремя, Дэниэл Джексон?
- Все нормально, - торопливо отозвался Дэниэл. - Заходи, Тил'к.
Визит джаффа был несколько неожиданным. Тил'к ночами обычно спал, а не разгуливал по кораблю.
- Что-то случилось?
Ему этот вопрос можно было задавать без опаски оказаться проигнорированным - во-первых, гость пришел именно поговорить о чем-то, и вопрос был лишь вступлением, а во-вторых, джаффа вряд ли владел способом Валы для уворачивания от ответа.
Тил'к посмотрел на него непонятно - то ли удивленно, то ли осуждающе, но на его лице обе эти эмоции все еще выглядели непривычно.
- Да. Мы попали в ловушку времени.
Дэниэл задумался.
- Это случилось три с половиной месяца назад, - осторожно согласился он.
- И мы ничем не можем ей помочь?
Он понял сразу.
- Боюсь, что нет, Тил'к. Никто из нас не разбирается в физике времени и в аппаратуре асгардов. Только Сэм.
- Это слишком тяжело для одного человека.
- Я не знаю, что тяжелее - иметь силы и возможность спасти близких людей, но не иметь права это сделать, или иметь права и силы, но не иметь возможности. Но я понимаю, что она может чувствовать...
- Она плачет, Дэниэл. Сидит у компьютера, за закрытой дверью, и плачет.
Должно быть, Сэм просто ничего не говорит им. А сама уже поняла, что ничего не выйдет.
- Она просто очень устала, Тил'к. Думаю, ей пора отвлечься, прерваться. Теперь, когда она наладила воспроизводство воды, еды и кислорода, ей незачем так спешить.
Он говорил и сам удивлялся спокойствию, с которым все это произносится. А действительно. Им тут ничто не угрожает, условия для жизни не хуже, чем в центре управления, переводить базу данных асгардов он все равно будет долго. В одиночку уж точно - не один год.
На этом месте рассуждений ему снова стало не по себе.
- Ты будешь занят базой данных асгардов, - сказал Тил'к, и Дэниэл вздрогнул. - Вала Мал Доран будет занята тобой. Подполковник Митчелл будет сходить с ума от бездействия. Генерал Лэндри будет ждать...
- Ты будешь медитировать, - подхватил Дэниэл, но Тил'к не улыбнулся.
- А она будет пытаться нас спасти. Одна. Сколько бы ни прошло времени.
Он был прав. И если уже сейчас Сэм плачет - несгибаемая подполковник Картер - что же будет дальше?
- Ты прав. Я поговорю с ней, - сказал Дэниэл серьезно, и Тил'к удовлетворенно кивнул.
- Спасибо, Дэниэл Джексон.
И только когда он вышел, у Дэниэла родился вопрос: а что Тил'к делал в вычислительном центре перед закрытой дверью ночью?

Поговорить с Картер он не успел. Потому что утро для них всех началось с отвратительно-тревожного звука сирены в пять часов, когда все еще спали без задних ног.
Дэниэл выскочил в коридор, на ходу пытаясь проснуться, что ему удалось только на мостике.
- Где Митчелл? – встретила его вопросом Картер от пульта управления.
Окинув беглым взглядом мостик, он смог только пожать плечами.
- Тревога в ангаре триста вторых, - не дожидаясь более связного ответа, сообщила она. – Взрыв у одного из истребителей.
- Триста второй взорвался?
- Я сказала «у одного из», - на бегу бросила Картер.
В отсеке триста вторых их встретили рассеивающийся дым, мигание ламп тревоги, и мрачный Митчелл в позе роденовского мыслителя.
На вопрос «Что здесь случилось?» он отреагировал вяло, просто махнул рукой, не поднимая головы.
- Подполковник! – снова позвал его Дэниэл, когда Картер с Тил'ком отправились осматривать ангар.
Митчелл резко поднялся.
- Все это бесполезно, Джексон, - без выражения сообщил он и вышел, не оборачиваясь.
Дэниэл все еще смотрел ему вслед, когда позади раздался голос Картер.
- Это был не взрыв. Он пытался взлететь.
- В запертом ангаре?
Дэниэл попытался представить, что хуже - свихнувшийся Митчелл или взрыв триста второго в корабле, застывшем в пузыре времени.
- Он просто включил и выключил двигатель, - произнес Тил'к.
- Он просто сходит с ума, - устало отозвалась Картер и вышла, не оглядываясь, как только что Митчелл.
Дэниэл обернулся к джаффа.
- Тебе не кажется, что предсказанное тобой стало слишком быстро воплощаться в жизнь?
- Несомненно, - медленно сказал тот. – Я найду подполковника Митчелла. А ты обещал, Дэниэл Джексон.
Картер он догнал почти на пороге вычислительного центра. Опять она к компьютеру…
- Сэм!
Дэниэлу пришлось окликнуть ее дважды, прежде чем она услышала.
- Может, сначала завтрак?
На ее усталом, несмотря на раннее утро, лице отразилась некоторая борьба желаний – только не в смысле «согласиться или нет», а «послать грубо или отказать мягко». Последнее желание, кажется, победило.
- Спасибо, Дэниэл, - сказала она бесцветным голосом. – Я немного поработаю. Не беспокойся, все в порядке.
Он постоял, глядя в закрывшуюся дверь, потом решительно направился в столовую. Когда снова он возник на пороге с чашкой кофе и тарелкой с бутербродами в руках, Картер уже пристроилась на своем рабочем месте. Ее взгляд над крышкой ноутбука повторил только что сказанное «оставь меня в покое, все в порядке»…
- Нет, все не в порядке.
Он решительно закрыл крышку ноутбука перед ее носом и поставил сверху тарелку и чашку.
- Ты не можешь брать всю ответственность за то, что случилось, на себя. Ты не можешь считать себя виноватой во всем. И ты не можешь работать на износ, прежде всего потому, что если свихнешься ты, нам точно уже никто не поможет.
Дэниэл произнес эту речь без остановки, слегка повышая голос там, где Картер пыталась открыть рот. Однако ему пришлось перевести дух, и она все-таки ответила:
- Это сделала я, а теперь не могу ничего исправить. И ты прав – если я не решу проблему, мы тут застрянем навсегда.
Дэниэл помолчал, изучая ее лицо.
- А может, это не так уж и плохо? – произнес он задумчиво, но тут же встряхнулся. – Я хочу сказать, что если и так, то мне бы хотелось провести остаток жизни с друзьями, а не среди сумасшедших.
Картер слабо улыбнулась, и это уже было похоже на прежнюю Сэм.
- Тогда мне тем более стоит напрячься. Первый кандидат на безумие у нас уже есть.
Дэниэл вопросительно поднял брови, потом помотал головой.
- Митчелл справится. Тем более, не полетел же он никуда. Просто пар выпустил.
- Как еще ему понадобится выпустить пар в следующий раз?
- Попросим Тил’ка побольше времени проводить с ним в спаррингах.
- Да, чтобы Кэм выпускал пар на нем, - кивнула она. – Хорошее решение, спасибо, Дэниэл.
Усталый сарказм этих слов заставил его ощутить себя тупицей.
- Ну, на самом деле я еще не оставил надежды выбраться отсюда.
Тут Картер непритворно вздохнула и взяла верхний бутерброд.
- Если я поем, ты позволишь мне спокойно работать?
Дэниэл отступил назад. Наверное, не стоит слишком сильно доставать ее.
- Лучше бы ты дала своей голове немного отдохнуть. Но да, хотя бы поешь.

***

Кэмерон Митчелл поднимался без будильника, сказывалась многолетняя привычка. И хотя на "Одиссее" спешить явно было некуда, он упорно продолжал просыпаться в пять утра по времени корабля. В пять пятнадцать он выбегал из каюты и бежал по коридорам, которые, на его счастье, имели довольно большую протяженность - особенно если бежать кругами. Иногда к нему присоединялся Тил'к, а потом пробежка плавно переходила в утренний спарринг. После фейерверка в ангаре это случалось все чаще, почти каждый день.
В это утро Тил'к ждал его на первом повороте.
- Ты сегодня рано, - заметил Митчелл.
- Я хочу поговорить с тобой, подполковник Митчелл.
Они уже бежали рядом по бесконечным коридорам.
- Я почему-то всегда думал, что беговая дорожка не лучшее место для разговоров.
- Подполковнику Картер нужна помощь.
Митчелл озадачился. Вообще-то он думал, что помощь нужна им всем. Потом до него дошло.
- Думаешь, я не хотел бы? - он сам не ожидал, что в голосе будет столько горечи. - Но я не физик.
- Несомненно. - Темпа они не снижали, но Тил'к говорил так ровно и спокойно, как если бы они сидели, развалившись в креслах. – Я думаю, что никто из нас не может помочь ей в ее работе.
Озадаченный новой логической нестыковкой Митчелл остановился. Тил’к застыл рядом, привычно заложил руки за спину.
- Когда человек один на своем пути, ему тяжелее справляться с трудностями.
Митчелл помотал головой.
- Она не одна! Мы все здесь, и мы…
- Он одна, Кэмерон Митчелл. И ты один. Но ты можешь помочь ей, если захочешь.
От спарринга в это утро пришлось отказаться. Думать над подобной проблемой и драться одновременно Митчелл не умел.

***

После того, как за сконфуженным, но, кажется, совершенно не расстроенным Митчеллом закрылась дверь, Саманта некоторое время пыталась собраться с мыслями. В последнее время слишком много непонятного происходило с ее друзьями. Такого массированного прессинга она давно не ощущала.
Вала на днях, впервые после неудачной попытки помочь с решением проблемы времени, заскочила в каюту подполковника в обнимку с бутылкой шампанского и двумя бокалами, заставив вспомнить «девичьи посиделки», которые когда-то устроила для нее самой Саманта. Во время обычной болтовни Вала обмолвилась, что сама бы ни за что не решилась мешать, но раз не одна она считает, что отдых просто необходим…
Больше на эту тему из нее ничего вытащить не удалось, Вала виртуозно переводила темы разговора.
После второй атаки на рабочую крепость Саманты Дэниэл проговорился, что он в курсе ее ночных рыданий. Черт, это случилось всего пару раз. И дело было глубокой ночью. Он что, сидел под дверью? На заданный в лоб вопрос Дэниэл смутился, как мальчик, и пробормотал что-то несвязное, из чего она поняла, что вовсе не он сидел под дверью.
Митчелл ранее никогда не переступал границ дружески-деловых отношений. И когда это случилось, то нельзя было не заметить, насколько он ощущает себя не в своей тарелке. Если бы Кэмерон действительно хотел настолько сблизиться, он делал бы это куда более решительно и настойчиво, насколько Саманта его знала. В общем, чувствовалось, что его тоже кто-то направлял.
Путем простейших логических заключений Саманта пришла к выводу, что этим кем-то не мог быть Лэндри, потому что он до сих пор был единственным, кто не мешал ей работать заботами о ее здоровье и поддерживал любое ее предложение. И это не могла быть Вала, та не подсылала бы Митчелла. В первую очередь, она прекрасно знала, что это - не вариант для Саманты. Ну да, знала, потому что когда две женщины находятся в тесном мужском коллективе, и одна из этих женщин Вала Мал Доран, без задушевной болтовни обойтись можно, но проще поболтать пару раз, чем объяснить, почему этого делать не надо…
Исключив из подозреваемых саму себя, Саманта обнаружила, что список сократился до одного человека. Точнее, до одного джаффа.
Подполковник Картер относилась к людям, предпочитающим всем недоговоренностям расставленные над "i" точки. Кроме этого, как подсказывал ей многолетний опыт, ликвидировать надо не симптомы, а их причину. И если ей хотелось прекратить противостояние с желающими ее опекать, то усмирять надо не их.

Серебристые ампулы материализовались на привычном месте. Саманта, скрестив на груди руки, наблюдала за тем, как Тил’к неторопливо вынимал крайнюю, делал инъекцию, аккуратно убирал в карман опустевший цилиндрик.
- Зачем ты это делаешь?
Она хотела спросить сразу, но сделала это только тогда, когда джаффа взял подставку с нетронутыми капсулами, склонил голову в знак благодарности и повернулся, чтобы выйти.
Вопрос Саманты заставил его остановиться, обернуться и удивленно приподнять бровь.
- Инъекция третонина необходима мне для поддержания моей иммунной системы, подполковник Картер.
- Не делай из меня дурочку, Тил’к. Я не о третонине, и ты это понимаешь.
Ей показалось, или он и правда вздохнул?
Джаффа развернулся к ней всем корпусом, и Саманта не сразу поняла, что ей кажется странным в прямом взгляде темных глаз.
- Я не понимаю тебя, подполковник Картер.
- Сэм.
Вопросительное выражение лица Тил’ка заставило ее торопливо пояснить:
- Я думаю, что в данной ситуации нет смысла держаться официальных званий. По крайней мере, между нами. Я предпочла бы, чтобы ты звал меня по имени.
- Хорошо, подп… Сэм.
Он снова склонил голову, а когда поднял взгляд, в нем больше не было ничего странного. Конечно, если джаффа отвечать не хочет – он и не ответит. Но неизвестно, кто из них двоих упрямее.
Подполковник нажала кнопку, закрывая и блокируя двери. Тил’к покосился в сторону выхода, но не шелохнулся, ожидая продолжения. На этом месте Саманта начала чувствовать себя немного неловко, хотя знала, что не ошибается.
- Прекрати это, Тил’к. Я благодарна вам всем за поддержку, но не нуждаюсь в ежедневной повышенной опеке окружающих, – поскольку джаффа ее не перебивал, она говорила все быстрее, сама себя распаляя. – Заговор об опекании меня – штука хорошая, вот только он мне здорово мешает. Если вы хотите отсюда выбраться, последнее, что вам стоит делать – это отвлекать меня от работы. У меня и так ничего не получается!
Пару секунд Саманта боролась с некстати подступившим комком в горле – она еще ни разу не говорила этого вслух. Уловила, как качнулся к ней джаффа, и вскинула руку, останавливая его.
- Я в состоянии справиться с этим.
Ей с трудом удалось удержать голос ровным.
Она в состоянии.

Собственно, Дэниэл прав. Может, это не так уж и плохо. А что, собственно, изменилось? Что было у нее во внешнем мире такого, чего нет здесь, на «Одиссее»? Зачем ей самой-то так рваться обратно, если не думать о наследии асгардов, долге перед человечеством и всем таком, что вполне в состоянии подождать 0,86 секунды?
Джейкоб умер. Марк давно перестал быть близким человеком, остался в номинации «брат» лишь документально, несмотря на то, что они с отцом пытались наладить отношения. Кассандра живет своей жизнью, ей все равно нужна мать, а не приходящая подружка, в которую незаметно превратилась Саманта. Работы и здесь навалом – надоест экспериментировать со временем, можно заняться освоением всех подарков от асгардов, помимо основных, с которыми она уже разобралась. Их тут хватит для изучения на годы вперед.
Любовь?
Она уже забыла, что это такое. Был Пит, и его стремление к нормальной жизни. Был Мартуф, и их неодолимая тяга друг к другу. Был Нарим, который заставил ее вспомнить, что она не просто офицер, ученый, друг, но еще и красивая женщина, которая может быть желанной и достойной восхищения. Был Джек и то чувство, которое они планомерно подавляли, оставляя снаружи лишь дружбу и уважение…
Мартуф погиб, и эта страница давно закрыта. То ли человек, то ли ток’ра, кто из них притягивал Саманту, да и ее ли саму? Они ведь совсем не знали друг друга, и не могли бы узнать, слишком далеки их миры друг от друга.
Нарим пропал вместе со всеми толланами. Скорее всего, он давно был мертв, как и та Саманта, в которую он вдохнул жизнь своим восхищением, граничащим с поклонением.
Пит ушел из ее жизни, эта страница тоже перевернута. Он так и не смог смириться с тем, что с ней не получится нормальной семьи. Не смог принять ее главную жизнь, не смог быть вторым. Хотя честно старался. Не имеет значения, кто из них сказал «хватит». Им было не по пути. Хотя Саманта часто жалела об этом, но она не могла пожертвовать всем, что составляло смысл ее существования.
Джек тоже не мог. Они оба не могли. И дело даже не в правилах, не в запретах – они нашли бы компромисс… если бы захотели. Но она не могла сделать первый шаг, когда хотела этого. А он не хотел делать первый шаг, даже когда мог. Они упустили то время, когда имело смысл что-то менять. Впрочем, что думать об этом теперь? Теперь это и подавно не имеет смысла.
Ты неудачница, Саманта Картер. Ты когда-то в шутку сказала Питу, что с тобой опасно, потому что все твои парни имеют обыкновение умирать раньше времени… или, если добавить, выживают, но перестают быть твоими парнями. А если еще немного добавить – дело не в них, дело в тебе. Ты не умеешь любить и быть любимой, в тебе, наверное, просто нет места для этого. Отец ошибался. Джейкоб говорил, что ты достойна любви. Он одного не учел: любви достоин тот, кто в состоянии любовь принять и ответить на нее. А если это человеку только мешает – зачем такому человеку любовь? И плевать, что внутри так пусто и одиноко, плевать, что в этой пустоте сердце рвется на части – некогда. Некогда думать об этом. Пустоту заполнит то, что заполняло всегда. Надо еще раз прогнать последнюю симуляцию, там есть, за что зацепиться, кажется. Времени, несмотря на вечность впереди, все меньше. Чем дальше, тем меньше ресурсов для любого шага из этой ситуации – меньше времени во внешнем мире, меньше энергии в их генераторах, меньше сил у нее самой.
«Поэтому надо прекратить этот бесполезный разговор. Тил’к, ты понял, не мог не понять, ты же всегда понимал, лучше Джека, лучше Дэниэла, лучше Валы. Я знаю, я это чувствовала, и спасибо тебе за это молчаливое понимание и поддержку, но сейчас просто уходи! Хватит заботы, хватит опеки, хватит этих тревожных взглядов, я сама, я справлюсь, я в порядке. Мне только надо немного собраться. Я слишком много думаю о себе».
- Просто оставь меня, - выдохнула она, нажимая кнопку. - Пожалуйста.
Двери открылись, словно ставя точку в разговоре.
Саманта прикрыла глаза и тяжело оперлась о край стола, борясь с желанием упасть на стул и снова разреветься, от усталости, от беспомощности, от того, что накатило сейчас в дурацких воспоминаниях… и от одиночества.
Сейчас он уйдет и все успокоится, надо только дождаться, пока закроются двери, и она снова останется одна, наедине с голографическим Тором и формулами.
Это пройдет.

Если он сейчас послушает ее и уйдет, этот разговор никогда не повторится. Сэм возьмет себя в руки и не позволит себе больше заговорить об этом, а он не позволит себе продолжать то, что она просила прекратить. Она сильная, упрямая, и хочет двигаться дальше.
Сэм была женщиной – но она обладала сердцем воина. Тил’к знал это упрямство, эту силу, заставляющую идти вперед сквозь боль, страдания, одиночество – просто потому, что была цель, были люди, ради которых нужно продолжать, ради которых надо было победить. Он знал это все изнутри, и слишком хорошо знал цену этому упорству и несгибаемости. Она была верным товарищем, соратником, сильной, отважной, она была в чем-то умнее его, была достойна уважения и права самой принимать решения, и если она просила оставить ее, надо было сделать так, как она просила.
Сэм была воином – но она была женщиной. И Тил’к чувствовал, как ей плохо и одиноко. Так не должно быть. Не здесь, не сейчас, сейчас нет необходимости в этом. Сэм не одна, он рядом, они же все вместе, она не должна быть одна…
Сэм. Он стал ее называть этим именем мысленно сразу же, как она его попросила, и это получилось так просто и естественно, что казалось странным, что можно было звать ее иначе.
Сколько еще она должна нести на своих плечах эту тяжесть? Здесь нет О’Нилла, который мог бы ей помочь, и она не хочет принимать помощь ни от кого другого. Она упрямая… Но он тоже.
И больше никого не нужно.

- Сэм.
Глаза пришлось открыть.
- Тебе не за что наказывать себя.
«Господи, почему он еще здесь? Да еще так близко. Я же просила уйти. Я больше не могу думать обо всем этом, я хочу только одного – чтобы меня оставили в покое, чтобы никто не жалел, не волновался, не приносил бутербродов, не прикасался ласково к руке, не обнимал за плечи, не прижимал к себе, не гладил по волосам так бережно и нежно, чтобы теплые пальцы не смахивали с моих щек слезы, которые уже невозможно удержать, чтобы не…
Я так не хочу, чтобы он уходил».

***

- Мы не сможем поглотить энергию взрыва и перевести ее к ядру асгардов, если только не перенаправим все энергетические узлы через весь корабль к ядру и позволим лучу в нас попасть…
Она нашла путь, тот самый выход из тупика, о котором говорила все эти годы. Тил’к никогда не сомневался, что рано или поздно она сделает это. Также не сомневался и Фрэнк Лэндри, но он не дожил до этой минуты. Зато все остальные дожили. И в их глазах зажегся тот огонек, который погас так давно, что Тил’к уже не помнил, когда именно. И Сэм, его Сэм, снова стала прежней. Нет, она ни на минуту не переставала быть тем самым отважным воином, которого он так уважал, не переставала быть той сильной и прекрасной женщиной, которую он так любил. Но сейчас в ее голосе звучали те же уверенные нотки, что и несколько десятков лет назад, когда они верили, что не сегодня-завтра вернутся домой, а ее глаза снова блестели торжеством ученого, решившего, наконец, сложную задачу. И она снова улыбалась. Первый раз с тех пор, как вышла к нему из каюты Лэндри той ночью, когда к ним постучалась смерть.
- …Мы должны отсоединить ядро асгардов от управления двигателем. Иначе Орай смогут выследить нас, когда мы уйдем в гиперпространство. Очень давно, когда у меня была проблема со временем, я создала программу, которая сделает это очень быстро. Я загружу ее в кристалл. Тогда на отключение ядра и прыжок в гиперпространство уйдет всего несколько секунд…
Она улыбалась едва заметно, всем остальным она наверняка казалась серьезной – ведь она говорила такие важные вещи – но Тил’к чувствовал ее улыбку. Даже когда она сказала, что одному из них придется пожертвовать своей молодостью. Впрочем, она имела право улыбаться. Сэм все-таки решила нести ответственность за все случившееся до конца.
- Кто сказал, что это будешь ты?
Кэмерон Митчелл, ты провел рядом с ней столько лет, и ты так и не понял. Это сказала подполковник Саманта Картер, потому что она все равно никогда не забывала, кто создал это поле…
- Это вполне логично.
Несомненно. По-твоему, Сэм, это разумно и логично. Но ты все-таки кое-что забыла – ты не одинока, и тебе не за что расплачиваться.
- Я это сделаю, - твердо сказал Тил’к вслух.
Это ведь еще логичнее. Кто из них сможет, вернувшись в своем нынешнем состоянии, прожить еще несколько десятков лет полноценной жизни? Люди таури сильны, отважны и полны жажды жизни – но все они живут слишком мало. Жизнь слишком коротка, как говорит Дэниэл Джексон, и он прав. Для них всех. Но не для него, не сейчас. Он – единственный логичный выбор. Сэм будет последней, кого он отпустит вот так умирать от старости за них всех. И он не позволит ей нести всю оставшуюся жизнь память о неслучившемся.
Это будет нелегкая ноша.

Им не надо было прощаться – или они увидятся через несколько минут, или и не расстанутся, погибнув вместе. Им не надо было ничего говорить – слова ничего не значат, они двое давно обходились без лишних слов. Надо было лишь коснуться друг друга, когда она вкладывала в его ладонь кристалл с их спасением, и последний раз взглянуть друг другу в глаза. Через несколько минут все будет кончено.
Стена голубого сияния отгородила его от мира и от времени.
От нее.

…Светлые волосы скользят меж темных пальцев, как будто лучики света, растворенные в воде. Ямочки от улыбки на ее щеках. Тихий смех. Нежная кожа под его губами. Изящные пальцы, сжимающие смычок виолончели, звук которой он больше никогда не услышит. Слезы в голубых глазах, которые нечем унять, потому что смерть – это непреодолимо. Белая рука, устало лежащая на столе, тонкое запястье в его большой ладони.
Кристалл, еще теплый от ее рук.

Беззвучный взрыв, яркое пламя сквозь голубое сияние щита, черный бархат неба меж обломков «Одиссея» - доля секунды, и все возвращается – небо, обломки, пламя…
- Щиты отказали!
- Еще одно попадание – и нам конец!
- Полковник Картер!
Звуки обрушились сразу, как только погас щит. Получилось. Сработало. Сэм, ты гениальна, ты знаешь это?
Нет, она еще не знает. Он расскажет ей – потом. Потом он расскажет ей, как она вытащила их всех, как решила эту задачу. Только это. У него нет права рассказывать больше, ни ей, ни кому-то еще из них. Сэм сказала, что этого нельзя делать ни в коем случае.
А сейчас он должен сделать то, ради чего она потратила свою жизнь.
Ее запястье в его руке - снова.
- Тил’к, что ты делаешь?
Изумленные, непонимающие голубые глаза. Глаза подполковника Картер.
И кристалл в его ладони – еще помнящий тепло пальцев его Сэм.

***

Приор, в прошлой жизни бывший фермером Бейленом, активировал оружие. Этот выстрел должен быть последним. Земляне не успевали совершить маневр.
Залп не достиг цели.
Корабль землян издевательски блеснул отражением пламени смертоносного луча в иллюминаторах, и исчез в открывшемся гиперокне.
О, нет. Снова преследование! Упрямые глупцы. Они не понимают, что им не уйти. То, что управляет сейчас их кораблем, предает их, оставляя след, по которому их легче найти, чем…
Приор не сразу понял, что преследование окончено.
Благословенны Орай…

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

СГ-1, четвёртый сезон.

Джек: ТокРа, ТокРа, попахивает неприятностями.

Уолтер:
- «Первый символ введён!». Компьютер высветил созвездие скорпиона и отправил его в первую ячейку.

Даниэль: Так финикийский, египетский. О боже, может написать в Майкрософт, чтобы выпустили специальные шрифты? Интересно агентство информации разрешит асгардский?

Тилк: О`Нилл жжёт.

Уолтер: - «Второй символ введён!». Экран пересекло созвездие змеи.

Саманта: Бомба? Раз плюнуть, переберём и на врагов направим!

Хаммонд: Блин, опять глотать валидол буду. Пора на пенсию!

Фрейзер: Героизм героизмом, а все всё равно рано или поздно у меня в подчинении.

**************************

СГА, второй сезон

Шеппард: На Землю? Стрёмно Атлантис бросать.

Чак: 1,2,3,4,5,6,7,8. 10 секунд! Рекорд. Интересно, в Пегасе где-нибудь есть чемпионат «кто быстрее наберёт нужную комбинацию символов?». Я бы поучаствовал. Уолтер лузер!

Тейла: Джон, мы не подведём.

Ронан: Даже не волнуйся, раскачаем этот мир!

Шеппард: Этого я и боюсь. Кстати где Родни? Нам уже пора!

Родни: Галстук в горошек или в полоску? В полоску официальнее. А может в горошек? Выхожу из врат как Пегаский мачо и заигрываю с Сэм.

Элизабет: Джон, не смотри так на меня.

*********************************

СГ-1, четвёртый сезон.

Уолтер: Третий символ введён. Интересно если меня поднять в двенадцать ночи, я, наверное, произнесу все иероглифы древнего Египта и покажу всю карту звёздного неба?

Джек: По-французски прощаться не буду. Потом в голове всякая дрянь начинает появляться.

Тилк: А кому сейчас легко?

Саманта: С вами не соскучишься.

Уолтер: Четвёртый символ введён. На экране появилась сломанная дуга Кра. Если бы кто-то сказал, что врата будут вращаться быстрее, от того что их смазали я сам это сделал бы!

Даниэль: Тилк похож на мумию. Тутанхамон или Рамзес?

Джек (кислая улыбка Хамонду): Мы вернёмся, как то так.

******************************

СГА, второй сезон

Шеппард: Вперёд за орденами.

Родни: Я здесь. Интересно в КЗВ до сих пор доставляют те пирожные? Если да, блин, значит и курицу в лимонном соусе!

Элизабет: Я бы с вами, но боюсь, МНК назад меня не отпустит.

Карсон: Привет для моей мамы передайте.

Зеленка: Кэвону его маме передайте, пускай валит из города!

Лорн: Удачи, майор.

Шеппард: Наверно, уже подполковник.

*********************************
СГ-1, четвёртый сезон

Уолтер: Шестой символ. Если сейчас прервётся набор, подаю в отставку. Пускай Хаммонд сам набирает!

Тилк: Джафа, кри! Я имел ввиду вперёд!

Хаммонд: Ещё не ушли?????

Врата активируются с той стороны.

Уолтер: Портал извне. Зараза!

Джек: Мы тут до вечера некуда не уйдём. Дайте нам отправиться на миссию, а потом бейте об ирис свои гоаулдовские задницы, пока не надоест!

Хамонд: Охрана!

Даниэль: Да. Абидос рулит! Там наборное устройство.

Саманта: Упс, слабое место врат землян.

Тилк: Таури лузерс.

*******************************

СГА, второй сезон

Лэндри: Да где же они?

Зеленка: Проходим, проходим во врата, МНТ не резиновый! Зачем я родным рассказывал, как поднимался Атлантис? Теперь они имеют всего лишь кусочек моего лица. Остальную запись обрезали!

Элизабет: Джон, идите уже.

Шеппард: уже в КЗВ!

Родни: Новая учёная степень?

Шеппард: Не думаю.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Саманта сидела в своей комнате на базе и держала в руках фотографию. На фотографии две женщины – она сама и ее подруга. Лучшая подруга…Сэм плакала. Прошло более года, как Джанет погибла, но сердце все еще не успокоилось. Она не верила, еще не осознала потерю очень дорогого ей человека. Где то глубоко-глубоко в душе она ругала сама себя за слова, произнесенные ею вслух. Она тогда могла бы сказать и по другому, но внутри была такая пустота, полностью отданная во власть дикой боли, что просто ничего другого не пришло на ум. Она сидела и вспоминала события той горькой недели. Она вспоминала, как после похоронной службы, на которой она произносила речь, она пришла в комнату Джека. Зачем? Просто за поддержкой. Просто потому, что некуда было идти! От боли и потери не спрячешься! Ведь он всегда-всегда был рядом. Она стояла перед ним, едва сдерживая слезы и перебирая пальцы. Но вот она не удержалась и после каких то нелепых бормотаний, закрыв глаза, произнесла сквозь нахлынувшую волну слез:
-Я так рада, что ты жив!
Она стиснула зубы, от боли в сердце, которая с дикостью раненого зверя, раздирала ее, и от тех слов, которые она сейчас готова была произнести. Это не помогло и боль, и еще большая волна слез вылилась сама собой.
Сказать, что Джек особо отреагировал на эти слова… Нет. Но он обнял ее своей здоровой рукой. Крепко, как только мог. Ей тогда так хотелось все бросить! Уйти! За ним… Но она не могла. Что то удерживало ее здесь, и она прекрасно знала ЧТО! Два чувства тогда боролись в ней – любовь и разум. И в какой раз она сама позволила разуму одержать победу! Сколько раз она жалела…
Она прошептала ему на ухо:
-Кто угодно, лишь бы не ты!
А сейчас она сидела на краю кровати и плакала над фотографией. Она прошептала:
-Как ты мне сейчас нужна, Джанет…Я на таком перепутье сейчас…Джека переводят в Вашингтон и я не знаю как быть мне…Он всегда был рядом…И мне так трудно…Так больно…Я не знаю, как быть, не знаю…И Кэссси… Она тоже так тяжело все переживает… А еще генерал Хэммонд…Его тоже перевели в Вашингтон….Он был для меня наставником…Старшим другом после отца…
Она закрыла лицо руками и сползла на пол. Облокотившись о кровать, и уткнувшись в колени стала плакать еще сильнее. Через пять минут она подняла голову, поглубже вдохнула и оттерла рукавом слезы. В ее голове появилась мысль:
-Я знаю, как быть. Я уйду. За ним. Почему я жертвую собой ради всех и ради чего то. Пусть это даже целая галактика! На сей раз я пойду туда, куда зовет мое сердце.
Она поднялась, взглянула на себя в зеркало. На какое то мгновенье ей показалось, что кто то над ухом тихо-тихо прошептал:
-Ты боец, Сэм! Крепись!
Саманта улыбнулась сама себе в зеркало – она всегда была бойцом. Всегда. И теперь она ругала сама себя – пора вспомнить, что она прежде сего женщина!
Немного успокоившись, она переоделась в гражданское и вышла из комнаты. Хорошо, что в коридоре ей никто не повстречался! И даже, выходивший из лифта, Бил, с носом погруженный в свои бумаги, не заметил ее заплаканных глаз. Это хорошо. Поднявшись на верхней уровень и сдав пропуск она направились в гараж. Лучше взять мотоцикл.
Черное стекло шлема полностью закрывало ее лицо, чтоб заплаканные глаза не обветрились. Она на всех разрешенных скоростях мчалась по столь знакомой ей дороге, в направлении, куда подсказывало ей сердце.
Всю дорогу она представляла – как это произойдет. Да что там представляла! Она просто знала, как будет! Нот все таки она представила себе несколько вариантов, где в конце она обязательно останется с ним. Других вариантов исхода Сэм просто себе не позволяла. Она думала: « Я оставлю мотоцикл прямо у веранды, а потом постучусь к нему в дверь. Он откроет и спросит, как всегда, привычным тоном: «Саманта?! Что ты тут делаешь?» А она ответит прямо: «Я хочу уехать с тобой» Он обнимет ее и скажет: «И я этого хочу» А может она скажет, что хочет уйти в отставку и он ей в ответ тоже самое? А вдруг он просто одобрит ее отставку? А вдруг он спросит: «Зачем?» И она ему все объяснит и все расскажет. А вдруг...Было много мыслей, но она твердо решила слушаться сердце. Будь, что будет, но лишь бы быть с ним!
На следующем повороте на лесную дорогу она должна свернуть. Перед поворотом Сэм притормозила и хотела остановиться, но мысль «Лишь бы не опоздать» гнала ее дальше.
Как она и планировала, она бросила мотоцикл у самой веранды и даже не заметила, что машины Джека нет. Сэм второпях сняла шлем и оставила его на ступеньке крыльца. Она перепрыгнула две ступеньки и позвонила в дверь. Раз. Еще раз. Три раза. Она даже постучала и позвала: «Джек!» Ей никто не ответил и дверь никто не открыл. Сэм заглянула сквозь стеклянную прозрачную стену гостиной комнаты – свет не горел. Она прислушалась – полная тишина. И даже было видно, как рыбки плавали в аквариуме вверх брюшками. Сэм села на крыльцо и оглянулась вокруг – только сейчас она заметила, что его джипа нет. Она посмотрела на землю –следы от разных колес. Первый след – это от ее протекторов. А другие… Один вел к дому, а другой к дороге…Сэм поняла… Он уже уехал. Он был здесь совсем недавно! Ведь он уехал с базы только сегодня утром! Значит она опоздала… Она опоздала… Опоздала. Да! Она опоздала! Опоздала на много лет!
Хотелось плакать, но слез просто больше не было – иссякли! Она надела шлем, села на мотоцикл и не превышая средней скорости, вдоль обочины дороги, уехала обратно на базу.
Генерал Лэндри уже приехал на базу и Дэниел и Тилк пришли к нему в комнату поприветствовать. На утро Лэндри пришел к себе в кабинет, что бы на несколько минут присесть в свое новое командирское кресло. Он закрыл глаза и задумался. Ведь ему не обязательно быть таким строгим генералом, хотя бы сегодня – до истечения срока командования генерала О´Нилла целые сутки и он еще командующий комплексом Шайен! И он решил все перенести на утро следующего дня.
Его мысли прервал робкий стук в дверь и знакомый уже, женский голос спросил:
-Можно войти, сэр?
Он открыл глаза и с улыбкой произнес:
-Конечно, Саманта, проходи!
Сэм подошла к его столу и робко положила на стол бумагу с просьбой о переводе в Зону 51. Генерал один раз прочитал и, ничего не спрашивая, подписал своей большой размашистой подписью. Сэм взяла обратно бумагу и посмотрев на нее, произнесла:
-Спасибо, сэр!
На секунду задумавшись, она добавила:
-Удачи, Вам, сэр!
И она ушла. Ушла, что бы потом вернуться и вновь стать бойцом.
Генерал Лэндри и сам поразился, что почти не глядя, подписал документ. Но он знал, что это сейчас нужно Саманте. Очень нужно. Иначе гора Шайен своей мегатонной тяжестью раздавит под собой эту сильную женщину с хрупкой душой.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

СГ-1. 3 сезон

Джек: Мы в город изумрудный идём дорогой трудной.

Картер смеясь: Может быть.

Тилк: Впереди деревня.

Даниэль: Поразительно!

Джек: Я знал, что ты это скажешь.

Даниэль: Ты не представляешь. Общество похоже на средневековых жителей Земли.

Джек: М-да, бейсбол по телику не посмотрю.

Картер: Будем налаживать контакт.

Даниэль с горящими глазами: Непременно!

Джек: Не делай так, похож на го`аулда.

Тилк: ????

Джек: Но точно не на Тилка.

Даниэль: Ничего, я подкачаюсь, сравнимся.

Джек: Ну, ну.

Группа заходит в деревню и на них недоброжелательно смотрят.

Джек: привет всем.

Тишина.

Джек: Даниэль? По-моему они не особо рады нам. Или я ошибаюсь?

_______________________________________

СГА. 2 сезон.

Маккей выходя из врат: Нельзя было подождать меня ещё пару минут?

Шеппард: Я ещё восстановить свои молекулы не успел, а ты уже бурчишь.

Родни: Две минуты. От них планета бы не взорвалась.

Шеппард: Трое одного не ждут.

Ронан: Следы, следы, кругом следы.

Родни: Фас, что ли?

Шеппард: Прекрати издеваться над нашим другом.

Родни: Ты сам называешь его Чуи!

Шеппард: В редких случаях.

Тейла: Я ничего не чувствую.

Родни: Коммандос интуиции!

Шеппард: Тебе что-то не нравиться? Следующий раз возьму Радека!

Родни: Я главней!

Шеппард: Главные либо в КЗВ, либо на Атлантисе.

Родни: Я главный на выезде.

Шеппард: На выезде главный я.

___________________________________________________________

СГ-1. 3 сезон

Даниэль: Мы с Таури.

Тишина.

Даниэль: Мы с Земли.

Тишина.

Джек: Кажется, они не понимают о чём ты.

Тилк приподнимая бровь: Как всегда.

Картер: Тут, во всяком случае, делать мне нечего.

Джек: Как и нам всем.

Житель: Кто вы?!

Джек: Даниэль, ты разве не ответил???

Даниэль: Мы пришли через круг, тот, что стоит за лесом.

Джек: Лес мне надоел!!!!

Житель: Кольцо демонов.

Джек: Да, оно же Чапаай, круг стоячей воды и кольцо предков.

Картер: Полковник, столько синонимов, вы развиваете свою речь.

Джек: Просто вспомнил последние три миссии.

_____________________________________________________

СГА. 2 сезон.

Ронан: Деревня.

Шеппард: Маловато людей в Пегасе.

Тейла: Рейфы промышляют.

Родни: Им бы сюда китайцев, через неделю мегаполис бы вырос.

Шеппард: Их на Атлантисе хватило.

Родни: Не вспоминай.

Шеппард улыбаясь местным жителям: Мы с Атлантиды.

Родни: Судя по их реакции, они не знают, что это такое.

Шеппард: Я догадался. Ну-с кто у вас тут главный?

Житель: Я. Какого чёрта вам нужно?

Родни: Приёмчик миленький. Просто отпад.

Тейла: Всё лучше, чем репликаторы.

Шеппард: Не нравиться мне всё это.

Родни глядя на небо: Кажется, дождик начинается.

Ронан: Кажется, Улей на орбиту встал.

Все: Ты уверен???

__________________________________________________

СГ-1. 3 сезон

Житель на Тилка: Он демон!

Даниэль: Стандартная фраза того времени. Можно ещё: Он еретик!!!

Житель: Он еретик! И ты с двойными глазами еретик!

Даниэль: Это он про мои очки.

Картер: Наверно.

Джек: Бросьте, это просто тату.

Картер: Ты ещё скажи от Версаче.

Тилк: от Апофиза, бога войны.

Даниэль: Ни думаю, что стоило раскрывать подробности.

Житель: Уходите отсюда. Язычники! Бей их!

Джек: Ээээ… Отче, вы забываетесь!

Даниэль: Контакт не удался.

Джек: Уходим, пока целы.

_____________________________________________________

СГА. 2 сезон.

Родни: Уходим!

Шеппард: Собирайся народ, кто с нами идёт.

Тишина.

Шеппард: Никто, так никто.

Ронан: Рейфы!

Шеппард: Родни, готов сделать марафон к вратам?

Родни: Нет.

Шеппард: Значит побежали.

Тейла: Они постараются заблокировать врата.

Шеппард: Держат марку, гады!

Ронан: Долго не продержат.

Родни: Всего на всего каких-то 38 минут.

Шеппард: М-да, за это время нас убьют раз десять.

__________________________________________

СГ-1. 3 сезон.

Джек: Картер набирай адрес.

Картер: Уже.

Даниэль: Жалко.

Джек: Жалко, что нас не сожгли на костре??

Тилк: О`нилл прав. Не самая дружная планета.

Картер: Домой?

Джек напевая: И Картер возвратиться, и Картер возвратится с тотошкою домой.

Даниэль: Тогда уже: с МаЛПом в КЗВ.

Джек: Из нас получилась бы неплохая группа.

Даниэль: В обще-то мы и есть группа.

Джек: Я имел ввиду другое.

Тилк: Кажется, я начинаю понимать, что такое сумасшествие.

Джек, заходя во врата: Плыви, плыви лодочка.

Даниэль: А ещё говорил, что слов не знает.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Дэниел только что перешагнул через горизонт событий и тут же к нему на шею бросилась Вала. Она не видела любимого неделю и очень соскучилась:
-Привет-привет-привет! Любимый!
Она готова была расцеловать его прямо здесь в Зале Врат под взглядом приличного числа народа, в основном мужчин, и под взором неусыпных камер.
Мужчина мимолетом поцеловал девушку в губы и обняв ее за талию легонько отстранил от себя – ему не нравилось, когда на них смотрели.
В зал вошел генерал Лэндри и весело поприветствовал археолога:
Добро пожаловать домой, доктор Джексон!
-Спасибо, генерал. Я бы хотел немного отдохнуть, а потом я предоставлю вам отчет. Если можно, то завтра утром, когда придет Тилк?
-Конечно, -согласился Лэндри , покосившись на Валу, - отдыхайте, доктор.
Приняв горячий душ, Дэниел вернулся к себе в комнату. Нет, не к себе, а в их с Валой комнату. Она его там и ждала. Почувствовав ее нежное тело в своих руках, она подумал, что после чертовски напряженной недели на даре и часового горячего душа, любимая женщина и мягкая постель, разделенная с ней, это то что нужно.
Дэниел не спал – мучила бессонница. Он зажег маленький светильник со стороны кровати и сел. Девушка лежащая рядом с ним тоже проснулась. Это Дэниел разбудил ее тревожный сон щелчком кнопки светильника.
-Милый, ты почему не спишь?
Закрыв лицо руками, Дэниел ответил:
-Не могу.
Ее сон тоже уже куда то убежал. Вала пододвинулась к нему и погладила по плечу:
-Я тут подслушала один разговор в кабинете Лэндри…
-Тебе что, в мое отсутствие совсем не чем было заняться? Саманта же приглашала тебя с Тилком на Атлантис, почему ты не пошла?
Вала прижалась к своему мужчине:
-Я боюсь рейфов! Хоть я и видела их лишь на фотографиях, но все равно, боюсь. Почему ты грустный и не спишь? Это из-за меня?
Дэниел повернулся к ней, измучено улыбнулся и поцеловал ее горячие губы:
-Нет, милая, это не из-за тебя. Лэндри сказал, что ты вела себя хорошо. А я ведь впервые оставил тебя одну так на долго!
Девушка улыбнулась и произнесла:
-А то я уж подумала.… Ну в общем, я подслушала один разговор. Последние 4 дня на базу постоянно пытается прозвонится кто то. И этот кто то постоянно спрашивает тебя. Я почему уверена? Потому что генерал все время отвечал: «Доктора Джексона нет. Он не сможет подойти к телефону», а потом он просто вешал трубку. И сегодня тоже звонили.
-И сегодня? – заинтересовано спросил Дэниел, - мужчина, женщина?
-Женщина? Я не знаю, - пожала плечами Вала.
-Ладно, - вздохнул Дэниел, - давай спать. У меня была тяжелая неделя.
Дэниел протянул руку к лампе и выключил ее.
-Ты только спи, - прошептала Вала, - а то из- за тебя и мне не спокойно.
-Ладно, - также шепотом ответил Дэниел и добавил, - но это будет трудно рядом с тобой.
Вала прижалась к его плечу и уснула. А Дэниел все думал – кто же мог его так настойчиво разыскивать? Никто не приходил в голову. Эта мысль отвлекла его от тех мыслей, тяжелых, которые не давали ему уснуть, но вскоре он уснул.
После завтрака Дэниел направился в кабинет Лэндри. Его не оставлял в покое вопрос – кто же его так настоятельно ищет? Кто знает про секретный объект? Он постучался:
-Разрешите войти, генерал?
-Проходите доктор и я уже знаю, что вы у меня спросите – кто уже 4 дня ищет Вас по телефону. Вас ищет доктор Сара Гарднер.
Дэниел смутился- он давно ничего не слышал о Саре. Он знал, лишь то, что она вернулась работать в Чикагский музей.
-Она ищет Вас из Тибета.
-Откуда? -спросил Дэниел и его и без того большие голубые глаза, стали еще больше.
-Из Ти-бе-та, - по слогам повторил Лэндри. – И очень настойчиво. Если она и сегодня позвонит, то Вас соединят.
-Да! Разумеется, генерал! – с секунду помолчав, он добавил, - я пойду работать, сэр.
Генерал только одобрительно кивнул.
Вала тоже нашла себе занятие по душе и при чем давно. Она очень увлеклась психологией, несмотря на то, что книги были без картинок. Теперь она не донимала Дэниела своим скучанием и Дэниел мог больше времени посвящать своей любимой работе. Да еще с Атлантиса нет-нет, да и подкидывали работенку. Особенно когда что то касалось перевода с древнего.
Он только погрузился в изучение распечаток фотографий, присланных ему с Атлантиса, как зазвенел телефон и знакомый поющий женский голосок радостно произнес:
-Привет, Дэниел! Ну наконец то я тебя нашла!
В своей комнате Дэниел упаковывал дорожную сумку. Он бы давно собрался, но Вала опять завела истерику. Она была права – Дэниел обещал свозить ее куда нибудь подальше из Шайен. И вот сегодня суббота, а он уезжает в Тибет.
-Что это за место? Тибет? И кто тебя так срочно вызывает? Почему? Даже Лэндри молчит? Почему Дэниел….
Этих почему было слишком много и Дэниел не сдержался. Он психанул. Впервые за то время, что они вместе, он наорал на Валу и сильно обидел.
Уже с сумкой, Дэниел заглянул к Лэндри в кабинет:
-Я уехал генерал. – И уже повернулся, чтоб уйти, но Лэндри его остановил.
-Постойте, доктор Джексон, Вы заказали себе гостиницу?
-Да я звонил…
-А как Вы намерены добираться?
-Ну, - пожал плечами Дэниел, - прямым рейсом до Катманду, а там меня должны встретить.
-Вы не поняли меня, доктор Джексон. Чем Вы намерены добираться?
Дэниел растерялся:
-До аэропорта на машине, а потом самолет, а в Катманду …
Лэндри смехом перебил Дэниела. Он еще немного посмеялся над ничего не понимающим Дэниелом и спросил:
-А не хотите самым прямым рейсом на Апполоне? Отсюда и к месту экспедиции?
У Дэниела загорелись глаза – телепортация – было бы здорово! Но в силу своей скромности он произнес вслух другое:
- Мы же не используем корабли в своих целях?
Лэндри с лукавой искоркой в глазах спросил:
-А не хотите воспользоваться привилегией?
Дэниел улыбнулся:
-Конечно, генерал.
-Тогда идемте в зал отправки.
Гостиничным номером эту конуру назвать было трудно, и Дэниел поспешил нанять проводника и машину до места, название которого ему указала Сара в присланном на э-мейл сообщении. Дэниел знал язык, и общение не составило труда. Он опросил нескольких знающих указываемую им местность проводников, но все говорили, что на машине туда не добраться, только на яках или с пересадками на мулах. Поразмышляв, Дэниел согласился. Цену заломили нереальную, с 50% предоплаты, но и на такую пришлось согласиться, ибо выхода не было и день уже клонился к вечеру.
Трое суток «поездки» верхом на яке, буквально ползущем в гору, выдержит не каждый. Благо закалку за 11 лет в команде ЗВ-1, он получил хорошую. И труднее бывало. На утро четвертого дня у подножия горы слева показался палаточный городок и протоптанная к нему тропинка. До лагеря еще километра 4, но проводник, по религиозным соображениям, на отрез отказался подходить к той горе, да и вообще ступить с дороги. Дэниел расплатился с провожатыми, проводя его взглядом, направился к видневшимся вдалеке палаткам.
Из большой палатки выглянула молодая женщина с рыжими волосами. Она остановилась у самого входа и замерла. Она смотрела на приближавшегося мужчину. Он почти бежал.
Они встретились, как старые друзья с дружеским поцелуем в щеку.
-Я так рада тебя видеть Дэниел! – она заплакала, - я скучала. Как хорошо, что ты приехал!
-Я тоже. Мне сообщили, что ты меня давно ищешь?
-Да, -кивнула она, - но ты так быстро приехал! Почему ты не связался со мной, я бы тебя встретила…Но ведь ты не самолетом? – догадалась она.
-Не-а.
Сара устроила Дэниелу уголок и он уснул крепко-крепко, как будто не спал целую жизнь.
Что разбудило его – непонятно. Дэниел вышел из палатки и потянулся. Вид ночного неба, по-королевски осыпанного бриллиантами звезд, заворожил его взор. Он бы так и стоял еще, но его нежно окликнули:
-Дэниел.
Сара тоже проснулась. Она спросила:
-Почему не спишь?
-Не знаю. Место такое. И есть хочется.
-Я сейчас что нибудь придумаю,- ответила Сара. Ей похоже, тут нравилось.
Она вернулась через пять минут с одеялом, бутербродами и двумя большими бокалами кофе:
-Прости, но кофе только холодный. Генератор выключают в 11 вечера, а костры тут разводить нельзя.
- Ничего и так сойдет. – Дэниел улыбнулся. В звездно – лунном свете волосы Сары таинственно поблескивали. Так же, как тогда в Перу, когда он уехал, ничего не сказав. А через пару месяцев его пригласила Катрин в проект «Звездные Врата».
Сара постелила одеяло и села, Дэниел сел рядом. Кофе оказался дерьмоватым, а вот бутерброды были с каким то мясом, но вкусные.
Дэниел уже минуты три мял в руках салфетку, отирая жир от бутербродов. Сара погладила его по шелковым волосам:
-Раньше тебе шли волосы немного подлине.
Теперь блестели не только ее волосы, но и глаза и мокрые от кофе губы. Этот блеск разбудил в памяти и в сердце Дэниела давно забытые чувства к этой девушке. Нет. Не забытые, а лишь немного уснувшие под давлением других чувств и переживаний. Это вновь пробудившееся чувство потянуло его к губам этой рыжеволосой женщины. Снова, как и тогда, его опьянил вкус ее губ. Но всего лишь на какое то мгновенье. Дэниел тихонько отстранил от себя девушку и прикоснулся к ее губам пальцем. Горячие, как и всегда. Она отодвинулась и отпила глоток напитка, подобного кофе и нервно сжимая в руках бокал, спросила:
-У тебя кто то есть?
Меньше всего об этом Дэниел хотел сейчас говорить. Сейчас его разум и сердце спорили. Сердце горело и рвалось от прежних чувств, а разум, как всегда, рассудительный и размеренный, пробудив еще и верность, упрямо твердил ему, что так нельзя и на другом конце мира его ждет другая женщина, безгранично его любящая.
-Да. У меня есть любимая женщина, с которой я живу вместе.
Глаза у Сары стали еще больше от удивления – это он, Дэниел, решил связать себя с кем то! У нее вырвался смешок удивления и даже Дэниел понял, к чему это:
-Ну я же не зарекался на всю жизнь!
Сара ответила ему сквозь улыбку, которой она прикрыла чувство разочарования от не сбывшейся надежды:
- До утра еще очень долго, иди спать, Дэниел, а утром я покажу тебе то, зачем я тебя пригласила.
Утренний, кофе, в отличии от ночного, был горячим и вкусным. Завтракал он один, а когда вышел из палатки, Сара уже ждала его:
-Пойдем, - протянула она руку мужчине, - через час будем на месте.
Она была одета в узкий джинсовый потертый комбинезон, именно такой он ее когда то и встретил. Из накладных карманов торчали кисточки, маленькие скребки и фляжка на боку. А еще расческа – без нее она никуда. Все как раньше и это будоражило память Дэниела.
Они остановились пред входом в пещеру. Нет. Скорее всего это была не пещера, а именно вход, потому что Дэниел различил две каменные плиты по бокам. Они вошли. Голос Сары отражался от стен:
-Тебе здесь кое что покажется знакомым.
Сара зажгла фонарь и его свет, словно разлился по стене.
-Моя группа нашла это место пару лет назад. Вот смотри.
Дэниел достал карманный фонарик и еще ближе подошел к стене. На стене был изображен рисунок, а на рисунке… У Дэниела перехватило дыхание… МНТ!
-Я никому не сказала, что поняла рисунок и стала искать тебя. А вот посмотри на вторую стену.
Дэниел обернулся и его челюсть буквально отвисла – то что он увидел казалось таким знакомым! Это текст на языке Древних.
- Я подумала, - оторвала его Сара, - что тебе здесь будет интересно.
-О, да спасибо! – восторженно произнес Дэниел.
-Есть еще кое что, - и Сара позвала его за поворот зала. Там свет отразился от чего то большого и круглого в полу. Это было похоже на большую стеклянную линзу. Вокруг шли в два ряда, кольцом опоясывающие линзу, письмена на языке Древних. Дэниел опустился на пол – он был заворожен!
-Посвети мне, - попросил он Сару.
Чуть позднее, после тишины, никем не нарушенной, Дэниел стал читать, то что перевел:
-Здесь говорится, что это некий прибор для передвижения.
Дэниел понял, что это за прибор – это машина для путешествия по альтернативным реальностям. Но, скорее, всего, этот прибор настолько точен, что позволяет просто прийти в какую то реальность, и четко знать обратное направление. Но он умолчал об этом. Он понял, что это прибор Древних. Хоть Сара почти все знала о звездных вратах, и многое помнила из времени пребывания носителем гоаулда Осириса, этого ей Дэниел сказать не мог, ибо технология напоминала лантийскую. Ему было тяжело врать ей, но он обдумано подбирал слова:
-Эта технология создателей врат…
-Древние создали кольца! Не забывай Дэниел, я многое помню! – Сара пальцем указала на свой висок.
«Ну и хорошо, подумал Дэниел. Так будет легче!»
- И здесь говорится, что через каждые триста лет, здесь что то происходит и это что то записывается в журнале, наверное, та надпись на стене.
Она вернулись к той стене, но предварительно, прежде чем уйти из зала с прибором, Дэниел провел по нему рукой.
«Не сработало, подумал он. Значит, нужен кто то с геном Древних»
Когда Дэниел изучал надписи на стене, то он подумал, что, если это журнал записей, то он должен перелистываться. Ведь если прибор работает каждые триста лет, то он уже включался примерно 33 раза или должен будет включиться в 33 раз»
Но без гена Древних страницу не пролистнешь – придется довольствоваться тем, что есть.
Сара отвлекла его от записей:
-Дэниел, давай вернемся завтра, там уже через пару часов стемнеет, а нам еще возвращаться.
Дэниел чувствовал, что он устал, да он еще толком и не отдохнул от той трехдневной «поездки» на яках, и он согласился уйти.
Еще до рассвета он сам разбудил Сару и настоял отправиться в пещеру. Она согласилась. Итак прошло несколько дней. Дэниел обнаружил еще пару строк надписей в зале с линзой и перевел их. Сара четко и аккуратно, своим ровным почерком заносила все переводы в блокнот.
Еще на третий день Дэниел заметил, что она грустит и становиться грустнее с каждым днем. И через несколько дней он спросил ее об этом. Она что не внятно ответила и Дэниел понял, что это ее какие то личные причины и больше спрашивать не стал.
В одно утро он не нашел Сару в ее палатке и один из сотрудников экспедиции сказал, что она еще раньше рассвета отправилась в пещеру. Дэниел поспешил за ней.
Он сразу же направился в зал с линзой. У Сары в руке был какой то предмет. Обернувшись на звук шагов, и увидев Дэниела, она поспешила спрятать прибор в карман. Он близко подошел к ней:
-Что это? – спросил Дэниел, указывая на предмет, который Сара неудачно спрятала в кармане – один конец его виднелся.
Она не стала отговариваться и рассказала Дэниелу:
-Это специальный прибор, помогающий управлять окном в другой мир, - она указала на линзу в полу, - это и машина времени и телепортатор и одновременно он может перемещать и в параллельные миры. Древние из прошлого приходят через него в миры и собирают сведения и прошедших 300 годах. И скоро они должны прибыть.
Дэниел обернулся на Сару – вокруг нее появился ровный белый свет – он понял, что это не Сара, а Древний вознесшийся.
-Просто мне нужен был именно ты. Триста лет были мне наказанием, за то, что когда то я помогла одному смертному. Сегодня это закончится! Я хочу, что бы после моего ухода ты уничтожил этот прибор. Я искала тебя триста лет и вот ошиблась всего лишь на немного! Я так хотела все предотвратить! Я в стольких реальностях перебывала! И каждый раз я опаздывала! Этот прибор нормально не работает!
Все услышанное было для Дэниела шоком. Особенно от осознания, что это не та Сара, которую она знал. Не та девушка, из-за которой его вновь накрыла волна, всколыхнувшая все давно забытые чувства к ней.
- Мне сегодня нужно уйти, а ты возвращайся домой, ладно. И обязательно закрой этот проклятый прибор! Пообещай, что ты уничтожишь его! Пообещай Дэниел! Эта самая нелепая вещь созданная Древними. Игрушка, сводящая с ума от безысходности! Прошу, Дэниел. Записи ничего хорошего не несут! Это обман.
Сара поведала, что побывала во многих мирах, и везде было одно и тоже, либо машина переносила ее только в схожие по событиям реальности.
-Здесь есть памятка и в ней прибор назвали Карусель пространства и времени. Я теперь убедилась, что это карусель.
Сара взглянула на часы:
-Я отправлялась именно в полдень. И в полдень мне нужно убыть. Триста лет, Дэниел, именно столько, триста.
Она встала на круглую линзу и достала из кармана прибор, провела по нему рукой и что то нажала.
-Прощай, Дэниел! Помни об обещании!
И она растворилась в столбе желтого света.
Уже по прибытии в Катманду и ожидая самолет Дэниел в Интернете увидел новость, местного масштаба: «Сильнейший селевой поток похоронил под собой пещеру, в которой так недавно американские, индийские и тибетские археологи совершили открытие». Какое открытие, Дэниела это не волновало. Ведь только он знал всю правду.
Дэниел решил в начале побывать в Чикаго. В аэропорту его встретила… настоящая Сара. Именно та Сара. Они до поздней ночи просидели в кафе и вдруг Сара спросила:
-Тебе понравилась поездка в Тибет?
Дэниел поперхнулся – откуда она знает.
И словно читая его мысли, она сказала:
-Я стала участницей этого подстроенного для тебя путешествия. Мне позвонили и попросили помочь и я не смогла отказать. Ведь если, - она снизила голос до шепота и нагнулась ближе к Дэниелу, - в других мирах прибор не уничтожен, значит ты не выполнил обещание. А я уже прочла в Интернете, что в этом мире ты свое обещание выполнил. Ведь ты один такой уникальный.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

"Заткнись, Дэниел. Это ясно?"
Я слышу, что Картер просит разрешения остаться, когда остальные вернутся на базу.Слышу, как Алар предлагает лично все ей показать, но мое внимание сосредоточено на Дэниеле. Он по-прежнему смотрит на меня через стол в зале заседаний Евронды, губы плотно сжаты. "Доверься моей интуиции. Послушай меня", - практически кричит его немой взгляд.
Я доверяю тебе, Дэниел. Но в отличие от тебя, я не могу полагаться только на зов сердца.
Слишком много тьмы я видел за свою жизнь, слишком много грязи. Ты смотришь на вселенную как на чудо, не переставая удивляться возможностям. Я вижу угрозы, возможные опасности.Я не пессимист, заметь, лишь реалист. Оценка риска - часть работы, к которой я отношусь смертельно серьезно. Доверие может быть огромным риском, на который я не всегда готов. Я слушаю тебя, хотя может, тебе так не кажется. Ты веришь в то, что говоришь, и говоришь то, во что веришь.
Но черт возьми, сейчас не то время. Перед нами блестящий шанс.И мы не выкинем его в окно из-за твоей щепетильности, Дэниел. Жители Евронды собираются дать нам все что нужно чтобы защитить Землю - и все это в обмен на эту "тяжелую воду". Почему меня должно волновать, что они будут с ней делать? Они могут защищаться, нанести ответный удар, разнести к чертям всю планету - все равно. Если они сперва дадут нам схемы этого защитного щита, самолетов, и их медицину. Так какая разница, что Алар не дал нам всех сведений. Я не хочу выслушивать лекцию о гражданской войне на Евронде. Они в отчаянном положении - это все что мне нужно, чтобы договориться с ними. Остальное - не наши проблемы.
Ради Бога, ты что, не понимаешь? Мы оба хотим спасти Землю. Но тебе этого мало. Ты хочешь сделать следующий шаг. Спасти каждого человека в этой Галактике, а может и в парочке соседних. Но это невозможно, Дэниел. Мы должны сосредоточиться на себе и сделать то, что нужно нашей планете, сделать здесь и сейчас. Ты сказал, что я пользуюсь преимуществом. А почему нет? Не мы начали эту войну, не нам кончать ее. Мы просто уйдем с наградой. Что люди Евронды сделают со своей планетой, останется на их совести. Мы здесь ни при чем. Ну и что, что они называют нас "родственниками"? Мы не ответственны за это. Это не означает, что их решения должны задевать нас. Правильно?
Дэниел опускает голову, когда остальные начинают покидать зал совещаний.
Я знаю, что смутил его, но сейчас есть большие заботы, чем задетые чувства. Сейчас мне нужно, чтобы Алар подтвердил сделку, дав нам доступ к их технологиям. Только это важно. Мне не нужно знать о "враге" Алара. Я запихиваю мысли о тех безымянных лицах в рубке вражеского самолета в дальний угол памяти. Никто не сказал мне, что это корабль с людьми. Кроме того, они знают о риске. Они солдаты и они на войне. Правильно? Игнорируя сковывающее ощущение неудобства, вызванного вопросом, я встаю и выхожу из зала совещаний вслед за остальными.
Кто бы не был "врагом", это проблемы Евронды, а не Земли. У нас достаточно своих врагов. Только потому, что Алар не ответил ни на один вопрос Дэниела кто и почему, не означает, что мы должны начать копать глубже. Все просто. Мы даем им то, что им нужно, они дают нам то, что нужно нам. Остальное неважно. Правильно?
Пока мы идем по тоннелю к Вратам, я гляжу на остальных. Дэниел по-прежнему смотрит в пол. Может, будет легче, если он останется на базе, пока все не закончится. Что? Алар говорит. Что-то о том, чтобы Тил'к больше не возвращался.
Леденящее ощущение в животе говорит, что мы уже по колено в дерьме и проваливаемся глубже с каждой минутой. Заданный Дэниелом вопрос снова эхом отдается у меня в голове - он спрашивает, какой ценой я готов получить технологию Евронды. Правда, какой ценой? Может, всего лишь ценой нескольких вопросов, которые необходимо задать? И я знаю, кто будет их задавать.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Что-то изменилось. Что-то было неправильным. Отличалось от того, что было. От того, что он помнил когда-то. Вот только не приходило на ум, что именно он помнил и что же было неправильным. Мысли, мелькавшие в голове, были обрывочными. Одно мгновение казалось, что он ухватил самую суть происходящего, понял все, что только возможно было понять, но неожиданно это ощущение сменялось полной растерянностью. Все было так давно забыто, что, казалось, ничего уже не воскресить. Но важно было понять, что же было неправильным, и почему он думал, что это было неправильным. Почему? Откуда знать, что правильно и что неправильно? И как разобраться в этих сумбурных мыслях, не имеющих никакого смысла, как не имело смысла и то, почему он продолжал думать обо всем этом.
Может быть, он раньше знал, в чем заключается различие? В чем же оно заключается? Боже, что за бред приходит ему в голову… Голову? Да. Боже. Как она болит. Он коснулся рукой глаз и яростно принялся растирать их, затем попытался привстать. Боль в горле была нестерпимой. Она вспыхнула и пронзила его, заставив непроизвольно застонать. Стиснув зубы, он извернулся, перекатился на бок и, подогнув колени, привстал. Голова была тяжелой, казалось, вся кровь прилила к ней. Что со мной? И где я? Он нерешительно открыл глаза, и свет тут же ударил по ним; он инстинктивно зажмурился. Следующую попытку он совершил немного погодя. Пятна по-прежнему плавали перед глазами. Он несколько раз моргнул и снова зажмурился. Через какое-то время пятна, наконец, исчезли, и он увидел прямо перед собой листья. Они слегка шевелились на ветру. Как зачарованный он следил за их движением, не сразу решившись дотронуться до них. Но, прикоснувшись к ним, он был удивлен тем, что может чувствовать их поверхность. Такую плотную и гладкую. Забытое ощущение, которого ему так не хватало. Сколько времени прошло с тех пор, как он мог вот так прикасаться к чему-либо? Как давно это чудо прикосновения было ему недоступно? Чудо, которое могли даровать только человеческие пальцы. Он с изумлением посмотрел на собственную руку, совершенство, способное прикоснуться к целому миру, даровать целый мир. Не отдавая себе отчета в том, что делает, он коснулся рукой своего лица и провел кончиками пальцев по линии подбородка и дальше по правой щеке до мочки уха и обратно. Это было невероятно… Он вздохнул, вдруг остро осознав, как ему не хватало этого в долгом заключении вне того, что людям казалось таким обыденным.
Мир человеческих ощущений полностью захватил его и единственное, чего он не чувствовал – это времени, и поэтому он не мог сказать, сколько он просидел вот так, вспоминая прежнее, вспоминая как это - быть почти что человеком.
Впечатление – старые и новые - заслонили собой все, что он помнил и знал. Они были столь огромны, что насладиться ими за тот короткий срок, что был ему отпущен, было не суждено. И он из всех сил подавлял желание продолжать предаваться им и сопротивлялся охватившему его оцепенению наслаждения жизнью. Справившись с ним, он огляделся. Рядом с ним лежало оружие, выглядевшее немного странно и дико, но в том, что это было оружие, не было никаких сомнений. Он потянулся и, подняв его за ремень, машинально перебросил через левое плечо. Жест, который был так хорошо знаком человеку, с которым он делил вновь обретенную вселенную. На нем была одежда, столь же странная, как и оружие. Он потрогал ее – ткань была на ощупь грубой, но прочной… Одежда, рассчитанная на долгие путешествия, на не всегда благоприятную погоду. На ней было множество карманов. Он не стал просматривать их содержимое. Вместо этого он подошел к воде и наклонился над ней. Было приятно умыться водой и потом некоторое время наблюдать, как с кончиков пальцев стекают капельки.
Мир вокруг был удивителен, и теперь он явственнее, чем прежде, видел, как много он потерял. Люди не представляют, каким богатством они обладают. Богатством, которое они не ценят, потому что не знают его истинной цены.
Он мысленно потянулся и разбудил разум захваченного им человека. То, что обрушилось на него, было столь же невероятным, как возвращение в человеческое тело. Человек, в которого он вошел был воином таури, человеком, приложившим руку к поражению Апофиса и гибели Хатор и Ра. Вкус мести по прошествии долгих лет ожидания был даже слаще, чем он представлял в своих мечтаниях. Но за вспышкой радости следом пришли беспокойство и растерянность. Так долго он утешал себя картинами смерти Ра, что теперь не представлял себе, как и для чего жить дальше. И многовековая усталость немедленно нахлынула на него.
Он встал и прошелся вдоль берега реки, разминая ноги. Возможностей, открывшихся перед ним, было так много, что он никак не мог сосредоточиться на чем-то одном. Он мысленно перебегал с одной на другую и отбрасывал идею за идеей, не зная на чем остановиться. От их изобилия он быстро устал и из любопытства снова заглянул в разум таури, тут же пожалев об этом. Прежде ему всегда удавалось уживаться с людьми, чьи тела он занимал. Но ненависть этого человека была столь велика, что причиняла почти что физическую боль.
Нужно было немедленно разрешить создавшуюся между ними напряженность. И он посторонился, уступая место чужому враждебному разуму, но на всякий случай, не предоставляя ему никакого контроля над телом.
Отклика он не дождался. Человек был не в состоянии поверить в то, что это не ловушка или какая-то непостижимая хитрость с его стороны, и не отозвался. Пришлось сделать еще один шаг навстречу.
- Я Тот, - сообщил он, уже не ожидая ответа. Имя человека ему было известно. Представление было простой формальностью и приглашением «поговорить».
- Когда-то я находился на службе у Ра.
Мысленная усмешка промелькнула в разуме таури, и ему было ясно, что ее вызвало.
- Я не причиню тебе вреда.
Недоверие и опасение усилились. Он и сам понимал, как должно быть более чем сомнительно прозвучало это его уверение.
- Когда-то я был сослан сюда в своем…. естественном виде. И увидев тебя, не смог упустить такой шанс, - объяснил он. – Если бы ты только мог понять, насколько вам повезло. Сколь совершенный инструмент создала природа для вашего разума, так что трудно удержаться от искушения воспользоваться им, чтобы с его помощью в полной мере ощутить всю красоту этого мира.
Его попытка не имела успеха. Человек не верил ни одному его слову.
- Если бы ты оказался на моем месте, ты бы тоже не смог удержаться. Столетиями жить только воспоминанием о том, что было когда-то тебе доступно. Столетиями пребывать в совершенной тюрьме, из которой не сбежать. Тебе никогда не понять, как веками находиться в таком состоянии.
- Если ты пытаешься пробудить во мне сочувствие, то стараешься напрасно, - наконец подал голос человек. От него исходило нескрываемое чувство отвращения.
Убедившись, что изменить мнение человека ему не по силам, Тот замолчал.
И все-таки ему удалось добиться главного – заинтересовать человека. На фоне никуда не исчезнувшего отвращения, в нем стало нарастать любопытство и, достигнув определенной точки, оно переросло в вопрос.
- Ты сказал, тебя сюда сослали?
- Да.
- За что?
- Не угодил Ра.
- Чем же?
- Ничего особенного. Были похищены результаты некоторых его экспериментов и следовало кого-то наказать.
- Ага.
Человек ненадолго замолчал. Но он был из тех людей, что обладают пытливым умом и стремятся узнать все возможное обо всем встречающимся им на пути. Поэтому вскоре он снова принялся задавать вопросы.
- А какого черта ты решил со мной пообщаться?
- Меня всегда были интересны мои носители. И я всегда ладил с ними.
- Ладил? – человек недоверчиво рассмеялся.
- Я не лгу.
- Ну, да как же!
- Последний мой носитель был убит за то, что сопротивлялся моему извлечению.
- Ха!
Тот не стал переубеждать, понадеявшись на любопытство человека, и оказался прав. После краткого молчания таури продолжил расспрос.
- А как это вообще возможно?
- Что именно?
- Разве вы, ребята, способны выжить после того как вас… извлекут?
- Только в особых условиях и некоторое время.
- И? Ну, как тебе удалось прожить здесь несколько столетий? Ты ведь мне совсем недавно про столетия толковал? Я правильно расслышал? Когда пытался… зачем-то оправдаться.
- Среди всего прочего Ра проводил эксперименты как над личинками, так и над взрослыми особями. Ему удалось добиться больших успехов в их сохранении вне специальной среды после деимплантации.
- Новая загадка. А я их не люблю.
- Какая?
- Зачем ты мне все это рассказываешь?
- Ты единственный, с кем я могу поговорить за столь долгий отрезок времени. Отсутствие общения было столь же невыносимо, как и отсутствие человеческих органов чувств.
- Если ты надеешься с моей помощью выбраться с этой планеты, то вынужден разочаровать тебя: сразу по возвращению на нашу базу я буду обязан пройти медицинскую проверку, и тебя обязательно обнаружат.
- Не беспокойся, к тому времени я тебя покину.
- Что?! А какого черта, надо было тогда вообще в меня входить?
- Вы так низко цените собственные жизни, что не в состоянии поверить в силу искушения.
- Что такое искушение я прекрасно знаю, - возразил человек. – Но если ты рассчитываешь, что я поверю в твою басню, и в то, что ты собираешься добровольно покинуть меня, насладившись ностальгическими воспоминаниями, то вынужден тебя разочаровать…
- Я ни на что не рассчитываю.
- Ну, да, добрая змея. Скорее я поверю в летающих бегемотов.
Тот был разочарован упрямством таури, но продолжал придерживать выбранной линии поведения, как наиболее правильной в обращении с этим носителем.
- Черт! – внезапно обронил с досадой и явственным опасением человек.
Тот знал, что было причиной его страха, и попытался успокоить.
- Твой страх напрасен. Ни та, которую ты называешь Картер, ни джаффа, что когда-то служил Апофису, не смогут почувствовать меня.
- Почему?
- Во мне нет наквады.
- Почему?
- Это входило в наказание. Даже если бы каким-то чудом мне удалось найти в этом забытом мире подходящего носителя, без наквады я не могу пользоваться ни устройствами, ни силой, и мои регенерирующие способности без нее сильно ограничены.
- Картер ни о чем таком не упоминала, – засомневался человек.
- Ток’ра не было известно об экспериментах Ра.
- Это их украли?
- Те были… другие. Эти же знания, по-видимому, после смерти Ра утеряны навсегда.
- Да, в этом случае, пожалуй, можно пожалеть о потере. Все что может вам навредить, было бы кстати. А эти…
- Кто эти?
- Те, с которыми ты плавал в реке… Ты же плавал, верно?
- Да, - неохотно признал Тот.
- Они что из себя представляют?
- Это дикие гоаулды, примитивные даже по вашим меркам, - с презрением отозвался Тот. – Их память находится на чрезвычайно низком уровне развития. Все, что было добыто и усвоено поколениями, покинувшими эту планету, прошло мимо них.
- Но в основном они ведь все такие же – злобные, мерзкие твари.
Тот был раздражен замечанием таури и едва удержался от того, чтобы наказать его за оскорбительные слова. Остановила его мысль, что этим он разрушить то хрупкое доверие, что почти установилось между ними. Носитель как безмолвный раб его не устраивал. Это было не так занимательно.
- Меня скоро будут должны сменить, - заметил ему человек.
- Никто не заподозрит нас, - ответил ему Тот. – Я знаю, как себя вести. Ты забыл - твоя память стала моей.
- Но твои воспоминания мне недоступны. И ты продолжаешь контролировать меня.
- Всего лишь благоразумная предосторожность.
- А кого-нибудь еще захватили, эти твои примитивные дружки?
- Не знаю. Я ведь не могу чувствовать их присутствие. В них, как и во мне нет наквады.
- Вот будет здорово, если мне одному так «повезло».
Появление джаффы заставило Тота прекратить общение с таури. Благодаря воспоминаниям носителя, он знал все о нем, и ему было нетрудно притвориться его другом при кратком общении с джаффой. Хотя некоторое изумление Тот все же ощущал. Непросто поверить в то, что джаффа не только подружился с людьми, но и обратил оружие против своего господина. Этот немыслимый прежде поступок поневоле заставлял задуматься над тем, насколько же изменился мир, пока он пребывал в заточение на этой планете.
Тот прошел к лагерю, который разбили люди, на ходу распознав лица тех, с кем он был знаком исключительно по воспоминаниям своего носителя. Светловолосая женщина, первой оживленно поприветствовавшая его, была той самой Картер, повышенное беспокойство о которой проявлял таури. Еще один человек, со странным неподвижным взглядом, уставился на него, когда он прошел мимо него. Его звали Хокинс и одна промелькнувшая мысль таури о нем заинтересовала Тота, так что он решил ее проверить.
Когда стемнело и все улеглись отдыхать, Тот тихо окликнул Ротмана, человека, который долго находился на планете в обществе Хокинса. Очень суетливого и явно трусоватого. Ротман сразу не отзывался, и Тоту пришлось толкнуть его. Спросонья Ротман никак не мог понять, о чем его спрашивают.
- Что, полковник?
- Ты не заметил ничего странного в поведении Хокинса?
- Странного?
- Необычного.
- Необычного?
- Странного.
- Странного?
- Ротман!
- Я все еще не проснулся, полковник. Простите.
- Ну, ты же работал с ним. Просто ответь, не замечал ли ты чего-нибудь не нормального?
Ротман одел очки и, слегка приподнявшись, посмотрел в сторону спящего Хокинса. Тот лежал спиной к нему.
Картер тоже не спала, она прислушивалась к разговору.
- Хокинс… как Хокинс. Такой же, как всегда, - наконец после паузы произнес Ротман.
- Ты уверен?
- Нет. Это не мое…
- Что не твое?
- Люди. Дайте мне ископаемое, насчитывающее миллион лет, и я расскажу, что оно ело на завтрак. Но в людях я не разбираюсь. Они слишком современные, - фыркнул Ротман и снова улегся на бок.
Тот только подивился рассуждениям Ротмана, но сомнения в отношении Хокинса у него остались. Возможно, таури был прав в своем подозрении и Хокинс был захвачен одним из диких гоаулдов. Вот только проверить это было невозможно до тех пор, пока он не выдаст себя.

С сайта http://www.diary.ru/~StarGate-1/?tag=819&from=0

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Автор - Fly in blue
Рейтинг- PG
Категория - джен, приключение
Время действия - 3 сезон
- Спасибо Кромешнице, согласившейся стать невероятно благожелательной бетой.
Отмазка: И снова я ни на что не претендую и не покушаюсь. Я просто бедный фанат.

По сообщению ЗВ-1 миссия на Лунгму оказалась рутинным заданием. Примитивное население, никаких многообещающих технологий, никаких залежей наквады. Никаких происшествий. Ничего необычного, за исключением того, что по возвращению с планеты полковник О’Нилл дважды чихнул в комнате отправки. Когда это произошло в первый раз, Картер и Джексон переглянулись с очень странным выражением на лицах. Тилк, как всегда, продемонстрировал похвальную невозмутимость.
- Ничего интересного, генерал, - сообщил О’Нилл и чихнул во второй раз. - Очередная деревня. Очень милая. Очень захолустная.
Генерал Хаммонд, у которого давно стало привычкой лично встречать свою лучшую команду, нахмурился.
- Вы в порядке, полковник?
- Более чем, сэр.
- Хорошо, тогда через полчаса я жду от вас подробного отчета о выполнении задания.
Во время совещания О’Нилл чихнул еще раз пять-шесть. И каждый раз Картер и Дэниель закатывали глаза, точно им изрядно успело надоесть наблюдать за процессом, повлиять на который у них не было никакой возможности. Однако в отличие от них генерал Хаммонд имел право вмешаться в любую ситуацию, как бы глупо и нелепо она не выглядела. Впрочем, даже безобидное чихание в КЗВ могло оказаться следствием далеко небезобидных обстоятельств, особенно когда это могло как-то быть связано с недавним посещением другой планеты. Поэтому Хаммонд был обеспокоен состоянием О’Нилла.
- Вы немедленно отправитесь в лазарет, полковник, - приказал он.
- Что? - отреагировал О’Нилл в своей излюбленной манере.
- То, полковник. Вы чихаете.
- А вы никогда... сэр?
Картер быстро опустила взгляд. Джексон напрягся в героическом усилии не выказать присутствующим улыбку от уха до уха.
- Никаких возражений. Это приказ, полковник.
- И, кстати, это касается всех вас.
У Джексона сразу же вытянулось лицо, и он многозначительно посмотрел на Картер.
В лазарете Фрейзер заставила их пройти полное обследование. Все это время полковник не прекращал чихать.
- А вы не испытываете ничего странного? - спросила Фрейзер Тилка, Джексона и Картер. Видно было, что она озадачена непонятной напастью, преследующей одного О’Нилла.
- Мы чувствуем себя превосходно, - ответила за всех Картер.
- Я в этом не уверена. Возможно, пока не будут готовы все анализы, мне придется поместить вас под карантин.
Заявление доктора было встречено угрюмым молчанием всеми членами ЗВ-1.
Когда Фрейзер приблизилась к Дэниелю, он оглянулся в сторону О’Нилла и, убедившись что полковника отвлекли действия медсестры, забирающей у него градусник, тихо прошептал доктору:
- Вообще-то Джек начал чихать еще до миссии на эту планету. Но не хотел, чтобы об этом узнали.
- Это верно? - спросила Фрейзер у Сэм.
Картер, тяжело вздохнув, неохотно подтвердила слова Дэниеля.
- Как бы то ни было, пока не готовы анализы, я вынуждена на всякий случай поместить вас под карантин, - повторила Фрейзер к разочарованию Джексона.
- Ты солгал, Дэниель, и солгал напрасно, - тихо сказала Картер перед тем, как их повели в изолятор. Она была недовольна как поступком Джексона, так и своим собственным малодушным поведением.
- Это была попытка спасти нас от пустой траты времени. Меня ждет перевод той таблички, что мы нашли на PY3-622. И ты сама недавно жаловалась, что тебе не хватает времени на проведение серии опытов с наквадой.
- Да, но попытка провалилась. И, в конечном счете, мы солгали. Наш поступок нельзя назвать похвальным.
- Это не ложь, а военная хитрость. Джек именно так называет подобного рода действия.
- Как бы ты это ни называл и не оправдывал - мы поступили нехорошо по отношению к полковнику О’Ниллу. В команде такое не принято. Мы должны доверять и помогать друг другу в любой ситуации, а не пытаться избежать неприятностей за чужой счет.
Внушение Сэм обескуражило Дэниеля; он стал похож на нашкодившего ребенка.
- Я вовсе не предполагал ничего такого...- начал он оправдываться.
- Спокойно, Дэниель. Ничего страшного. Я понимаю, чем ты руководствовался. Все это останется между нами.
Через несколько часов доктор Фрейзер доложила генералу Хаммонду о результатах анализа. Никаких отклонений ни у кого из членов ЗВ-1 обнаружить не удалось.
- Они полностью здоровы, сэр. И как это ни странно, полковник О’Нилл на настоящий момент находится в отличной форме.
- Возможно, это нечто такое, что нашими средствами невозможно обнаружить?
- Возможно, - согласилась Фрейзер. - Но я думаю, что мы имеем дело не с вирусами и микробами, сэр. По утверждению майора Картер и доктора Джексона, полковник начал чихать до начала миссии.
Хаммонд вопросительно посмотрел на доктора, не совсем понимая к чему она ведет.
- Вероятно, причина психосоматического характера.
- Сэр, я полагаю, что полковнику О’Ниллу следует обратиться к доктору Маккензи. Пока он не решит проблему, вызывающую чихание, оно не прекратится.
- Но полковник О’Нилл никогда не пойдет на это! К тому же у ЗВ-1 запланированы два важных задания.
- Тем весомее повод решить проблему как можно скорее. В таком состоянии он не может принимать участия в миссиях.
О заключении доктора Фрейзер Хаммонд известил остальных членов команды ЗВ-1.
- Уговорить полковника будет нелегким делом, сэр, - подтвердила Картер его опасения. - Он не доверяет любым методикам, направленным на вмешательство в человеческую психику.
- В данном случае речь идет не о вмешательстве, а об исправлении некоторых отклонений, приведении в норму, - не согласилась Фрейзер.
Напустив на себя умный вид, Маккензи признал, что предположение доктор Фрейзер имеет право на существование.
- Известно, что острые приступы чихания бывают симптомом психо-эмоционального напряжения, способного вызывать нарушения в регуляции дыхании. Учитывая, сколько всего пришлось пережить полковнику О’Ниллу за последнее время, нет ничего удивительного в его психо-эмоциональном состоянии.
- Вы можете помочь ему, доктор?
- Разумеется, сэр. Если вы прикажете ему пройти у меня курс лечения.
В ответ Дэниель прочистил горло, Картер пожала плечами, Фрейзер улыбнулась, а Хаммонд вдохнул воздух, но так ничего и не произнес.

- А что, никто не может и мысли допустить, что у меня аллергия, например? - возмутился О’Нилл, когда Хэммонд сообщил ему, что вынужден отстранить его от работы. - По-вашему, у Дэниеля может быть аллергия, а у меня нет? Я для этого недостаточно инфантилен?
- Полковник!
- Сэр!
- Джек!
Хаммонд, Картер и Дэниель отреагировал одновременно. Тилк только слегка приподнял бровь.
- Что? - О’Ниллу удалось изобразить саму невинность. - А что я такого сказал?
Ему никто не ответил. Раскаяния от него собравшиеся не дождались.
- Если бы это была опасная болезнь, меня бы уже лечили, разве не так? - продолжил он, как ни в чем не бывало.
- Джек... - подал голос Дэниель.
- Что?
- Мы думает, тебе следует обратиться к доктору Маккензи.
О’Нилл возмущенно взглянул на Дэниеля. Затем перевел взгляд на генерала Хаммонда. Прочитав на лице своего начальника полное единодушие с Джексоном, он сложил руки на груди.
- Вы оскорбляете меня одним только предположением, что мне нужна помощь от такого типа как Маккензи.
- Нет ничего оскорбительного в том, что тебе нужна помощь. Подойди к этому непредвзято. Твой механизм дал сбой...
- А Маккензи его починит?
- Доктор Маккензи профессионал и отличный специалист, в противном случае он не работал бы здесь, - высказалась Картер.
- Ему следует заниматься тем, что он умеет делать лучше всего, то есть - ничем. Его методы - это методы шарлатана.
- Как вы можете судить об этом, полковник? - спросил Хаммонд.
О’Нилл понял, что против него подготовлена широкомасштабная акция и на поддержку Картер или Джексона рассчитывать не приходится. Он с надеждой посмотрел на Тилка, но джаффа лишь слегка склонил голову, жест, означавший у него согласие с мнением большинства.
- Он помог нам вспомнить о том, что произошло на планете Нема, - добавила Сэм.
- И крупно промахнулся с Дэниелем, запихнув его в психушку... Если меня оставят в покое, я немедленно избавлюсь от этой дурацкой простуды.
После его ухода, Картер повернулась к генералу.
- Я же говорила, сэр, что уговорить полковника невозможно.
- Я могу приказать ему.
- Сэр...
- Мне самому неприятно это, майор, однако дело зашло слишком далеко.
И Хаммонд вызвал О’Нилла к себе на ковер. Разговор состоялся при закрытых дверях. Полковник не ожидал такого давления со стороны генерала и в начале слегка растерялся.
- Обещаю, сэр. Это пройдет само.
- Извините, полковник, но ситуация такова, что я не могу полагаться на ваше слово..
- Сэр, это всего лишь легкая простуда.
- Доктор Фрейзер отрицает такую возможность.
- Сэр, клянусь, что завтра я появлюсь перед вами ни разу не чихнув.
- Полковник...
- Сэр, в противном случае я сразу отправлюсь к Маккензи. Но вы должны мне поверить.... Джордж, прошу...
Хаммонд тяжело вздохнул и кивнул головой.

На следующий день Дэниель, Тилк и Картер ждали полковника в комнате совещаний на обычный инструктаж перед новой миссией. Он пришел вовремя и сразу прошел в офис генерала. О чем они там разговаривали, было неясно. Лицо Хаммонда было непроницаемо. А сам О’Нилл стоял к ним спиной. После короткой беседы, Хаммонд снял телефонную трубку и с кем-то переговорил. После этого он вышел в комнату совещаний вместе с полковником.
Картер и Джексон переглянулись. Невероятно, но за все это время О’Нилл ни разу не чихнул!
- Думаешь, он был у Маккензи? - прошептал Джексон.
Картер пожала плечами.
- Рад сообщить вам, ЗВ-1, что ваша миссия на PJ8-539 состоится, - объявил тем временем Хаммонд. - Прошу садиться.
После инструктажа они прошли в свою раздевалку готовиться к заданию.
Некоторое время все молча и сосредоточено подбирали экипировку.
- Кстати, я был в курсе о ваших маленьких играх за моей спиной, - неожиданно произнес О’Нилл.
- Ты знал? - Дэниель покраснел.
- Вернее не знал. Всего лишь предполагал. Но я не в обиде, Дэнни-мальчик. Ты быстро схватываешь. Это не может не радовать. Возможно, однажды невинный вымысел спасет тебе жизнь или, скорее всего, нам. Серый цвет не хуже белого. Он немаркий и не так бросается в глаза.
Дэниель был столь явно сконфужен, что Картер решила прийти ему на помощь.
- Интересно, сэр, если бы вы продолжали чихать, то смогли бы вы установить новый рекорд?
- А какой рекорд зафиксирован в книге Гиннеса? - спросил О’Нилл. - Впрочем, из-за секретности нашей работы на книгу Гиннеса, как и на интервью у Опры рассчитывать не приходится.
- Джек, ты когда-нибудь бываешь серьезным?
О’Нилл посмотрел на часы.
- В это время суток всегда.
- Ладно, детишки, нас ждет задание, важное задание, которое могло сорваться из-за глупой простуды.
- Сэр, вы прекрасно знаете, что это не было простудой. Если бы это было ей, доктор Фрейзер обнаружила бы это и вылечила вас. Вы ведь не станете отрицать, что вылечить простую простуду ей по силам?
- И не простую тоже, наверное... - согласился О’Нилл.
Все с любопытством и ожиданием посмотрели на него.
- Хорошо, - наконец сдался полковник. - Ваша взяла. Это действительно было не из-за простуды. Это из-за мысли о нем... - О’Нилл не договорил. Выглядел он при этом так, словно своим признанием совершал очередной подвиг.
- О ком, сэр? - Картер начала было довольно улыбаться, но последнее слово заставило ее насторожиться.
Джексон, сняв очки, принялся усиленно протирать стекла платком. В отличие от Картер он догадался, о чем сейчас пойдет речь и испытывал непонятное ему самому смущение.
- Не о ком, а о чем, - поправил ее О’Нилл.- О холоде, конечно. Ты же знаешь, как я люблю его.
- Знаю, сэр, - произнесла Картер.
- О да, - торопливо подтвердил Дэниель.
- Так же сильно, как змей.
- Что-то вроде этого.
- Вообще-то я и без Маккензи знал, почему чихаю. Просто мне не хотелось признаваться в этом.
Картер с недоумением посмотрела на своего командира.
- Но при чем здесь холод, сэр?
О’Нилл вздохнул и укоризненно покачал головой.
- А кому из нас вчера пришлось поплавать в реке?
- Вам, сэр, - ответила Картер, и догадка наконец-то осветила ее лицо.
- Когда тот местный мальчишка свалился с моста, вы вытащили его из реки! Запретив нам упоминать об этом происшествии.
- Да, и вода была не очень теплой, майор.
- Это преуменьшение, сэр, - поежившись, сказала Сэм. - Она была ледяной. Я боялась, что вы простудитесь.
- Ну, можно сказать, я и простудился, - пожал плечами О’Нилл. - Но теперь все позади. И мы можем снова отправляться искать приключений на свои задницы.

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Episode Tag к серии 4х02 - "Другая сторона"

"Заткнись, Дэниел. Это ясно?"
Я слышу, что Картер просит разрешения остаться, когда остальные вернутся на базу. Слышу, как Алар предлагает лично все ей показать, но мое внимание сосредоточено на Дэниеле. Он по-прежнему смотрит на меня через стол в зале заседаний Евронды, губы плотно сжаты. "Доверься моей интуиции. Послушай меня", - практически кричит его немой взгляд.
Я доверяю тебе, Дэниел. Но в отличие от тебя, я не могу полагаться только на зов сердца.
Слишком много тьмы я видел за свою жизнь, слишком много грязи. Ты смотришь на вселенную как на чудо, не переставая удивляться возможностям. Я вижу угрозы, возможные опасности. Я не пессимист, заметь, лишь реалист. Оценка риска - часть работы, к которой я отношусь смертельно серьезно. Доверие может быть огромным риском, на который я не всегда готов. Я слушаю тебя, хотя может, тебе так не кажется. Ты веришь в то, что говоришь, и говоришь то, во что веришь.
Но черт возьми, сейчас не то время. Перед нами блестящий шанс. И мы не выкинем его в окно из-за твоей щепетильности, Дэниел. Жители Евронды собираются дать нам все что нужно чтобы защитить Землю - и все это в обмен на эту "тяжелую воду". Почему меня должно волновать, что они будут с ней делать? Они могут защищаться, нанести ответный удар, разнести к чертям всю планету - все равно. Если они сперва дадут нам схемы этого защитного щита, самолетов, и их медицину. Так какая разница, что Алар не дал нам всех сведений. Я не хочу выслушивать лекцию о гражданской войне на Евронде. Они в отчаянном положении - это все что мне нужно, чтобы договориться с ними. Остальное - не наши проблемы.
Ради Бога, ты что, не понимаешь? Мы оба хотим спасти Землю. Но тебе этого мало. Ты хочешь сделать следующий шаг. Спасти каждого человека в этой Галактике, а может и в парочке соседних. Но это невозможно, Дэниел. Мы должны сосредоточиться на себе и сделать то, что нужно нашей планете, сделать здесь и сейчас. Ты сказал, что я пользуюсь преимуществом. А почему нет? Не мы начали эту войну, не нам кончать ее. Мы просто уйдем с наградой. Что люди Евронды сделают со своей планетой, останется на их совести. Мы здесь ни при чем. Ну и что, что они называют нас "родственниками"? Мы не ответственны за это. Это не означает, что их решения должны задевать нас. Правильно?
Дэниел опускает голову, когда остальные начинают покидать зал совещаний.
Я знаю, что смутил его, но сейчас есть большие заботы, чем задетые чувства. Сейчас мне нужно, чтобы Алар подтвердил сделку, дав нам доступ к их технологиям. Только это важно. Мне не нужно знать о "враге" Алара. Я запихиваю мысли о тех безымянных лицах в рубке вражеского самолета в дальний угол памяти. Никто не сказал мне, что это корабль с людьми. Кроме того, они знают о риске. Они солдаты и они на войне. Правильно? Игнорируя сковывающее ощущение неудобства, вызванного вопросом, я встаю и выхожу из зала совещаний вслед за остальными.
Кто бы не был "врагом", это проблемы Евронды, а не Земли. У нас достаточно своих врагов. Только потому, что Алар не ответил ни на один вопрос Дэниела кто и почему, не означает, что мы должны начать копать глубже. Все просто. Мы даем им то, что им нужно, они дают нам то, что нужно нам. Остальное неважно. Правильно?
Пока мы идем по тоннелю к Вратам, я гляжу на остальных. Дэниел по-прежнему смотрит в пол. Может, будет легче, если он останется на базе, пока все не закончится. Что? Алар говорит. Что-то о том, чтобы Тил'к больше не возвращался.
Леденящее ощущение в животе говорит, что мы уже по колено в дерьме и проваливаемся глубже с каждой минутой. Заданный Дэниелом вопрос снова эхом отдается у меня в голове - он спрашивает, какой ценой я готов получить технологию Евронды. Правда, какой ценой? Может, всего лишь ценой нескольких вопросов, которые необходимо задать? И я знаю, кто будет их задавать.

Фэндом: Stargate SG-1
Название: A Step Beyond
Автор: Jmas
Перевод: Наблюдатель
Рейтинг: PG
Жанр: Angst
Спойлеры: missing scene к эпизоду "Один неверный шаг"

-Справишься?
Дэниел смотрит на меня этим взглядом - "дурацкий вопрос", и идет на шаг позади меня, даже не озаботившись забросить рюкзак на спину.
Боже, как болит голова…
Я оглядываюсь на Дэниела. Он идет с полузакрытыми глазами, как будто солнечный свет слишком ярок для него. По крайней мере, у меня есть очки от солнца…
Я чувствую себя полным кретином.
Чокнутый?
Откуда это вылезло, черт побери?
Я хотел запихнуть эти слова обратно как только произнес их, но было уже слишком поздно… Впрочем, не знаю, как относиться к этому "самонадеянный и снисходительный"…
Самонадеянный…с этим я могу согласиться. Думаю, я заработал право быть самонадеянным время от времени. Нельзя прожить с мое - сделать то, что делал я - не став немного самонад…э-э, самоуверенным…
Хотя, снисходительный…Правда? Таким Дэниел меня видит?
Но слишком болит голова для такого рода раздумий. Отложу их на потом…

Дэниел пошатывается на ходу, так что я объявляю привал. Я хочу сказать что-нибудь, убедиться, что он в порядке…но боюсь, что если я открою рот, то снова скажу что-нибудь, о чем придется пожалеть.
Дэниел просто садится где стоял, опустив голову и потирая глаза под очками. Полагаю, он далеко не в порядке…
У меня никогда не было такой головной боли без чертовски хорошего времяпровождения, которое стоило бы этого. Я сажусь напротив Дэниела и обращаю на него 'взгляд'. Этот взгляд расплавляет младших офицеров за двадцать шагов…и за годы я отработал его до совершенства.
Конечно, это хорошо известный факт…Дэниел не военный. Никогда им не был и никогда не станет. Но даже если бы был, я не думаю, что 'взгляд' оказал бы на него большой эффект, он просто слишком…Дэниел…
Он никогда не будет второй скрипкой. Не думаю, что он даже осознает, насколько он независимо-целеустремленный. Когда до этого доходит, он не думает…он просто такой…
И почти всегда….когда моя голова не пытается отделиться от остального тела…я почти ценю это. Не то чтобы это не сводит меня с ума…но это заставляет меня думать… пусть даже в смутной надежда оказаться умнее его
Если бы…
В день, когда я окажусь умнее него, я закачу самый большой праздник.
Когда дело доходит до стратегии и военных штучек, я легко обгоняю его, но все эти научные штучки и философские вопросы…я просто не могу заставить свои бедные старые мозги охватить все это. Он пытается, правда, просто не может подтянуть меня до своей скорости.
Ужасно раздражает - знать, что твой лучший друг может придумать дюжину вариантов, пока ты работаешь над одним...
Я издаю неопределенный звук, чтобы привлечь внимание Дэниела и показать, что мы должны двигаться дальше…до Звездных Врат еще далеко. Он коротко кивает и встает, но качается. Я ловлю его за локоть и держу, пока он сориентируется, получая в ответ еле слышное "спасибо".
Это хороший знак…
Не то чтобы мне хотелось поболтать, но в любое другое время Дэниел бы уже заговорил меня до смерти про этих белых, голых…человечков…
Лучше бы, если бы он говорил, тогда я мог бы сказать ему заткнуться, и знал бы, что все возвращается в норму…
Я правда должен научиться держать рот на замке. Сейчас можно обвинить ту штуку, из-за которой мы себя так мерзко чувствуем, но я знаю, что много раз перехожу черту, когда в дело вовлечен Дэниел. У него иногда бывают потрясающие догадки, и я знаю, что почти всегда он прав, но я парень старомодный…все должно происходить как заведено, и я ненавижу, когда это оказывается не так. Наверное, именно поэтому Дэниел иногда меня так достает…он определенно не вписывается ни в чьи стандарты предсказуемого поведения…
Так что да, он может сводить меня с ума, выскакивая навстречу опасности с широко раскрытыми глазами, но чаще всего это срабатывает для него…и для нас всех…
Его глаза теперь полностью закрыты…похоже, он ориентируется исключительно по звуку моих нетвердых шагов. Да, лучше бы он продолжал говорить…
До Звездных Врат осталась пара миль, через час мы должны быть там. Надеюсь, док сможет выяснить, что случилось с нами. Чем дольше мы идем, тем становится хуже...как после глобальной пьянки.
Я слышу позади глухой удар, и обернувшись, вижу, как Дэниела выворачивает наизнанку…я возвращаюсь и, помедлив, начинаю гладить его по спине, пока все не проходит. Не знаю, злится ли он на меня до сих пор… если вообще злился… но сейчас он болен и ему нужна помощь, нравится ему это или нет.
Я смачиваю бандану водой из фляжки и протягиваю ему. Он садится на месте, глубоко дыша, и кивает - спасибо. Белый, как эти инопланетные…ребята.
Я сажусь рядом, делаю глоток из фляжки прежде чем предложить ему. Он обдумывает это, но качает головой. Наверное, просто не хочет наполнять желудок чем-то, что может потом вернуться обратно.
Я хочу сказать что-нибудь…я должен сказать что-нибудь…но…что?
Нет, Дэниел, я не считаю тебя ненормальным, мне жаль, что я назвал тебя чокнутым, я не знаю, что со мной творится…
Не сейчас… в другом месте…в другое время…может быть.
Может, это только я, может это одна из тех черт "вожаков стаи", о которых болтают психиатры…но эти штуки никогда не давались просто…наверное, и никогда не будут…
У Дэниела-то нет проблем с извинениями - иной день каждое второе услышанное от него слово - "извини", но у него есть проблемы с людьми, или может только со мной, на личном - ладно, эмоциональном - уровне. Я просто знаю, что когда мы говорим…почти о чем угодно… черт, я рассказывал ему то, что не говорил раньше никому…мы вроде как замолкаем, когда забираемся слишком глубоко.
Черт, от этого у меня начинается головная боль и в хороший день…
Я протягиваю руку, спрашивая, готов ли он идти дальше, и он кивает, хватаясь за мою руку чтобы встать…и сгибается почти пополам от боли.
-Я в порядке, - первые настоящие слова с тех пор как мы покинули шалаши этих белых призраков.
-Угу, - мой выдающийся остроумный ответ, я обхватываю его за руку. Он опять пристально смотрит на меня, но он достаточно умен чтобы понимать, что ему нужна помощь…и, как и я, он понимает, что если мы начнем сейчас говорить, эта головная боль заставит нас сказать больше, чем мы хотим…
Так что мы идем, покачиваясь как пара новобранцев в первом увольнении, но уже скоро я замечаю на горизонте Звездные врата. Я смотрю на Дэниела - видит ли он - и замечаю, что он смотрит на меня растерянно и виновато.
Я должен был знать.
Все время, пока я думал, что он злится на меня, он считал, что это все его вина. Наверное, один из его "виноватых" дней…
Я качаю головой и подталкиваю его к наборному диску.
Позже, нравится это или нет, нам придется поговорить…

- Что мы будем делать, Чарли?
Чаплин отталкивается спиной от стенки вагона и вытирая рукой выступившие слёзы, печальным голосом произносит:
- Улыбаться...

Название - "Лишь бы не опоздать..."
Автор - Aeryn Sun
Фандом - Stargate SG-1
Фанон - Иногда время бьет очень больно
Рейтинг - PG-13
Жанр - Angst/Missing scene/
Пейринг - Саманта Картер
Саммари - небольшой пропущенный момент между сезонами 8 и 9
Ссылка: http://www.diary.ru/~wearef....ss#form

Саманта сидела в своей комнате на базе и держала в руках фотографию. На фотографии две женщины – она сама и ее подруга. Лучшая подруга…Сэм плакала. Прошло более года, как Джанет погибла, но сердце все еще не успокоилось. Она не верила, еще не осознала потерю очень дорогого ей человека. Где то глубоко-глубоко в душе она ругала сама себя за слова, произнесенные ею вслух. Она тогда могла бы сказать и по другому, но внутри была такая пустота, полностью отданная во власть дикой боли, что просто ничего другого не пришло на ум. Она сидела и вспоминала события той горькой недели. Она вспоминала, как после похоронной службы, на которой она произносила речь, она пришла в комнату Джека. Зачем? Просто за поддержкой. Просто потому, что некуда было идти! От боли и потери не спрячешься! Ведь он всегда-всегда был рядом. Она стояла перед ним, едва сдерживая слезы и перебирая пальцы. Но вот она не удержалась и после каких то нелепых бормотаний, закрыв глаза, произнесла сквозь нахлынувшую волну слез:
-Я так рада, что ты жив!
Она стиснула зубы, от боли в сердце, которая с дикостью раненого зверя, раздирала ее, и от тех слов, которые она сейчас готова была произнести. Это не помогло и боль, и еще большая волна слез вылилась сама собой.
Сказать, что Джек особо отреагировал на эти слова… Нет. Но он обнял ее своей здоровой рукой. Крепко, как только мог. Ей тогда так хотелось все бросить! Уйти! За ним… Но она не могла. Что то удерживало ее здесь, и она прекрасно знала ЧТО! Два чувства тогда боролись в ней – любовь и разум. И в какой раз она сама позволила разуму одержать победу! Сколько раз она жалела…
Она прошептала ему на ухо:
-Кто угодно, лишь бы не ты!
А сейчас она сидела на краю кровати и плакала над фотографией. Она прошептала:
-Как ты мне сейчас нужна, Джанет…Я на таком перепутье сейчас…Джека переводят в Вашингтон и я не знаю как быть мне…Он всегда был рядом…И мне так трудно…Так больно…Я не знаю, как быть, не знаю…И Кэссси… Она тоже так тяжело все переживает… А еще генерал Хэммонд…Его тоже перевели в Вашингтон….Он был для меня наставником…Старшим другом после отца…
Она закрыла лицо руками и сползла на пол. Облокотившись о кровать, и уткнувшись в колени стала плакать еще сильнее. Через пять минут она подняла голову, поглубже вдохнула и оттерла рукавом слезы. В ее голове появилась мысль:
-Я знаю, как быть. Я уйду. За ним. Почему я жертвую собой ради всех и ради чего то. Пусть это даже целая галактика! На сей раз я пойду туда, куда зовет мое сердце.
Она поднялась, взглянула на себя в зеркало. На какое то мгновенье ей показалось, что кто то над ухом тихо-тихо прошептал:
-Ты боец, Сэм! Крепись!
Саманта улыбнулась сама себе в зеркало – она всегда была бойцом. Всегда. И теперь она ругала сама себя – пора вспомнить, что она прежде сего женщина!
Немного успокоившись, она переоделась в гражданское и вышла из комнаты. Хорошо, что в коридоре ей никто не повстречался! И даже, выходивший из лифта, Бил, с носом погруженный в свои бумаги, не заметил ее заплаканных глаз. Это хорошо. Поднявшись на верхней уровень и сдав пропуск она направились в гараж. Лучше взять мотоцикл.
Черное стекло шлема полностью закрывало ее лицо, чтоб заплаканные глаза не обветрились. Она на всех разрешенных скоростях мчалась по столь знакомой ей дороге, в направлении, куда подсказывало ей сердце.
Всю дорогу она представляла – как это произойдет. Да что там представляла! Она просто знала, как будет! Нот все таки она представила себе несколько вариантов, где в конце она обязательно останется с ним. Других вариантов исхода Сэм просто себе не позволяла. Она думала: « Я оставлю мотоцикл прямо у веранды, а потом постучусь к нему в дверь. Он откроет и спросит, как всегда, привычным тоном: «Саманта?! Что ты тут делаешь?» А она ответит прямо: «Я хочу уехать с тобой» Он обнимет ее и скажет: «И я этого хочу» А может она скажет, что хочет уйти в отставку и он ей в ответ тоже самое? А вдруг он просто одобрит ее отставку? А вдруг он спросит: «Зачем?» И она ему все объяснит и все расскажет. А вдруг...Было много мыслей, но она твердо решила слушаться сердце. Будь, что будет, но лишь бы быть с ним!
На следующем повороте на лесную дорогу она должна свернуть. Перед поворотом Сэм притормозила и хотела остановиться, но мысль «Лишь бы не опоздать» гнала ее дальше.
Как она и планировала, она бросила мотоцикл у самой веранды и даже не заметила, что машины Джека нет. Сэм второпях сняла шлем и оставила его на ступеньке крыльца. Она перепрыгнула две ступеньки и позвонила в дверь. Раз. Еще раз. Три раза. Она даже постучала и позвала: «Джек!» Ей никто не ответил и дверь никто не открыл. Сэм заглянула сквозь стеклянную прозрачную стену гостиной комнаты – свет не горел. Она прислушалась – полная тишина. И даже было видно, как рыбки плавали в аквариуме вверх брюшками. Сэм села на крыльцо и оглянулась вокруг – только сейчас она заметила, что его джипа нет. Она посмотрела на землю –следы от разных колес. Первый след – это от ее протекторов. А другие… Один вел к дому, а другой к дороге…Сэм поняла… Он уже уехал. Он был здесь совсем недавно! Ведь он уехал с базы только сегодня утром! Значит она опоздала… Она опоздала… Опоздала. Да! Она опоздала! Опоздала на много лет!
Хотелось плакать, но слез просто больше не было – иссякли! Она надела шлем, села на мотоцикл и не превышая средней скорости, вдоль обочины дороги, уехала обратно на базу.
Генерал Лэндри уже приехал на базу и Дэниел и Тилк пришли к нему в комнату поприветствовать. На утро Лэндри пришел к себе в кабинет, что бы на несколько минут присесть в свое новое командирское кресло. Он закрыл глаза и задумался. Ведь ему не обязательно быть таким строгим генералом, хотя бы сегодня – до истечения срока командования генерала О´Нилла целые сутки и он еще командующий комплексом Шайен! И он решил все перенести на утро следующего дня.
Его мысли прервал робкий стук в дверь и знакомый уже, женский голос спросил:
-Можно войти, сэр?
Он открыл глаза и с улыбкой произнес:
-Конечно, Саманта, проходи!
Сэм подошла к его столу и робко положила на стол бумагу с просьбой о переводе в Зону 51. Генерал один раз прочитал и, ничего не спрашивая, подписал своей большой размашистой подписью. Сэм взяла обратно бумагу и посмотрев на нее, произнесла:
-Спасибо, сэр!
На секунду задумавшись, она добавила:
-Удачи, Вам, сэр!
И она ушла. Ушла, что бы потом вернуться и вновь стать бойцом.
Генерал Лэндри и сам поразился, что почти не глядя, подписал документ. Но он знал, что это сейчас нужно Саманте. Очень нужно. Иначе гора Шайен своей мегатонной тяжестью раздавит под собой эту сильную женщину с хрупкой душой.